Царство Божие в притчах Иисуса

Заголовок этой статьи содержит два неоспоримых утверждения. Во-первых, все без исключения исследователи Писания согласны в том, что центральная тема проповеди Иисуса из Назарета — грядущее Царство Божие. И, во-вторых, неоспоримо то, что притчи были характерной чертой учения Иисуса.

Хотя словосочетание «Царство Божие» не встречается в книгах Ветхого Завета, однако представление о Боге как о Царе — тема, хорошо знакомая еврейским Писаниям. Бог Израиля — это его Царь, который вступается за народ, хранит его от неприятелей и является гарантом благополучия и процветания. В свое время, в период правления Судей, израильский народ предпочел иметь земного царя («как у прочих народов»; см.: 1 Цар 8:5), что во многом стало причиной бедственного положения евреев, живших в окружении более могущественных соседей. Показательно, что в книге Даниила четыре правящих царя показаны пророку в образах, подобных звериным (см.: Дан 7:4–7), на смену которым наконец-то должен прийти правитель с человеческим лицом. Это Ему, Сыну Человеческому, Всевышний обещает вручить «власть, славу и царство», и этому царству не будет конца (см.: Дан 7:14).

Поэтому, когда на просторах Галилеи зазвучал пророческий голос о приближении Царства Божия (см.: Мк 1:15), это не могло остаться незамеченным жителями Палестины. Люди толпами спешили выйти навстречу Пророку. Но как рассказать простым рыбакам и землепашцам о сущности этого Царства? Иисус прибегает к хорошо известному в иудаизме способу повествования о неизвестном через сравнение с известным. Ии сус учит народ через притчи. Он посвящает Своих современников в тайны Царства, используя понятные им образы и предметы. Весьма показательно, что Иисус, рассказывая о Царстве Божием, намерено избегает «профессиональных» религиозных терминов. Он говорит простым, понятным языком, заимствуя образы из повседневной жизни тех же рыбаков и землепашцев, из мира природы, птиц и растений.

Характерные черты Царства Божия

Какие характерные черты мы могли бы отметить в проповеди Иисуса о Царстве Божием? Во-первых, Его весть о Царстве — радостная, это — Евангелие. Мы не можем не заметить явный контраст между минорной тональностью проповеди Иоанна Крестителя, возвещавшего наступление скорого Божьего суда (см.: Мф 11:16–19), и мажорной тональностью провозвестия Иисуса о лете Господнем благоприятном (см.: Лк 4:19)! Провозглашение Царства — это повод для праздника и веселья, повод для того, чтобы «танцевать на улицах», а не для поста и уныния (см.: Мк 2:19). Притча Иисуса о брачном пире, образно говоря, стала приглашением всем людям стать участниками этого торжества (см.: Мф 22:1–10). Радость, которую переживают последователи Иису­са, сродни той радости, которую переживает человек, нашедший бесценную жемчужину (см.: Мф 13:44–45), или которую переживает отец, встречая блудного сына (см.: Лк 15:11–32).

Во-вторых, весть о Царстве — это весть о Божьей любви и прощении. Тема милости и сострадания не является уникальной в учении Иисуса, но здесь ей отведено более существенное место, чем в иудаизме. В учении Иисуса «код святости» уступает место «коду милосердия» (Маркус Борг¹). Но это не означает, что Иисус игнорирует требования ритуальной святости или что Ии сус закрывает глаза на грех. Однако для Него праведность сильнее греха и не нуж­дается в защите от греха. Праведность Иису­са «более заразна», чем грех (Клайн Снодграсс²). Милосердие может быть оказано без ущерба для святости. Если для современников Иису­са прощению предшествует покаяние, то в понимании Иису­са предлагается прощение, за которым следует покаяние (изменение образа жизни). Бог безусловно прощает человека в надежде на то, что и мы простим тех, кто нам так или иначе должен (см.: Мф 18:23–35).

В-третьих, весть о Царствии предназначена для недостойных! Точнее сказать, в Израиле I века было много тех, кто относил себя к категории достойных, тех, кто полагал, что вперед других войдет в Царство Божие. Но вот парадокс: званные оказались недостойными! «Пришел к своим, и свои Его не приняли» (Ин 1:11). Эта мысль очень хорошо проиллюстрирована в притче о званных на ужин (см.: Лк 14:16–24). В ней званные на торжество, словно сговорившись, стали отказываться от приглашения. Тогда хозяин поручил своему слуге: «…пойди скорее по улицам и переулкам города и приведи сюда нищих, увечных, хромых и слепых» (Лк 14:21). Обращает на себя внимание повторное повеление господина: «Убеди прийти» (см.: Лк 14:23). В этой связи весьма показателен текст из Устава общины Мертвого моря³, в котором говорится, что никто с признаками поражения плоти: с иссохшей ногой или рукой, или хромой, или слепой, или глухой, или немой, или еще с каким видимым недостатком не должен быть среди участников общения.

На фоне категорического запрета для людей с физическими недостатками быть участниками общения притча Христа должна была произвести на слушателей эффект разорвавшейся бомбы. В равной степени скандальным представляется тот факт, что Иисус предпочитал общаться с отбросами общества, с мытарями и грешниками. При чтении евангельских текстов мы не перестаем удивляться этим неожиданным метаморфозам: первые становятся последними, званные оказываются в числе недостойных, первые места в Царстве Бога зарезервированы за мытарями и блудницами (см.: Мф 21:31).

Еще одна характеристика Царства Божия, на которую следует обратить внимание, — это Царство, Инициатором и Создателем которого является Сам Бог. Писание нигде не говорит ничего подобного о человеке. Вообще из четырнадцати различных глаголов, употребляемых с выражением «Царство Божие», нет ни одного со значением «строить, созидать». Царство Божие приходит к нам свыше, его следует искать, в него можно вой­ти, мы призваны его провозглашать и молиться о том, чтобы оно наступило, и так далее. Эту мысль можно проиллюстрировать притчами Христа. Так, в притче о растущем семени (см.: Мк 4:26–29) процесс произрастания семени, брошенного в землю, происходит независимо от усилий и стараний человека. В двух других притчах — о горчичном зерне и о закваске (см.: Мк 4:30–33) — акцентируется внимание на незаметном, скромном начале и на небывалом успехе в конце. Опять- таки эта внутренняя динамика заложена в природу семени и закваски, что и обеспечивает благословенный результат, который соотносится с успехом Божьего Царства.

И, наконец, последнее. Весть о Царстве — это весть о Царе этого Царства! Здесь следует сказать о том, что для современного читателя сама лексика о царстве, царе и т. п. — это смысловой анахронизм, с которым связаны крайне отрицательные ассоциации. Недаром в уже упомянутом отрывке из книги пророка Даниила царственные особы представлены в зверином облике. Редко кому из тех, кого судьба возносила на олимп власти, удавалось сохранить чистыми руки и совесть. Увы, с течением времени «красавица» неизбежно превращается в «чудовище». Да, Иисус тоже заимствует общеупотребительную лексику того времени, но наполняет ее качественно новым содержанием. В притче о блудном сыне мы неожиданно для самих себя встречаем Небесного Царя в образе любящего Отца, Который ожидает возвращения заблудшего сына. Как следует из другой притчи о государе и его должниках (см.: Мф 18:23–35), Царь Неба готов бескорыстно простить каждому из нас непомерный долг, который мы никогда не смогли бы оплатить сами. Да, Ии сус — Царь, который по праву должен был занять царский трон. Однако вместо царской короны Его увенчали терновым венцом. В Иисусе нам явлено радикальное переосмысление институтов власти и роли лидера. В Его учении привилегия первого состоит в том, чтобы служить другим. Собственным примером Иисус показал, что значит «пришел, чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих» (Мк 10:45).

Золотой град Иерусалим. Равенна (Италия), базилика Сан-Витале

Время принятия решения

Главной целью провозглашения Иису­са было не столько сообщение новой информации, сколько призыв к принятию решения. Никто больше не вправе «служить двум господам» (Мф 6:24) или же позволить себе отсрочку в определении своей позиции в отношениях с Богом. Время Божьего суда настало, поэтому каждый призван решить: готов ли он принять Божью благодать или же осуждение.

Евангелие подчеркивает важность принятия этого решения, обозначая время словом «кайрос» (время принятия решения), а не «хронос» (хронологическое время). Кайрос ставит человека перед необходимостью принять решение: это одновременно и привилегия, и ответственность. В притче о сеятеле (см.: Мк 4:3–25) Ии сус говорит о четырех видах поч­вы, в которую попадает семя (слово Божье), наглядно иллюстрируя, какую важную роль играет состояние наших сердец, предваряющее принятие или отвержение вести о Царстве.

Такое решение не должно приниматься бездумно. Подобно человеку, собирающемуся построить башню, слышащий слово Божие должен взвесить все за и против (см.: Лк 14:28–30). Подобно благоразумному царю, который определил, что не в состоянии противостоять вражескому войску, так и слышащий слово Божие должен проявить благоразумие, чтобы избежать грядущего возмездия с Неба (см.: Лк 14:31–32).

Для тех, кто слышит призыв Божий, нет возможности для отсрочки, нет извиняющих обстоятельств. Даже забота о домашних не должна стать поводом для того, чтобы отложить на потом ответ на приглашение Бога (см.: Лк 9:59–62). В притчах о скрытом сокровище и жемчужине (см.: Мф 13:44–46) подчеркивается необходимость срочного принятия решения. Царство Божие — это свободный дар, который, однако, ставит человека перед необходимостью принять решение здесь и сейчас. Тот, кто возлагает руки на плуг, не должен оборачиваться назад (см.: Лк 9:62). Результатом принятия человеком Божьего приглашения становится радикальное изменение его мышления, изменение его жизненных приоритетов и ценностей. В этом и выражена сущность покаяния (греч. метáнойя).

Да приидет Царство Твое

С приходом Христа Царство Божие обозначило свое присутствие в этом мире. Через исцеление больных и изгнание бесов Христос отвоевывал захваченную врагом территорию. Почему же провозглашенное Иисусом Царство не наступило видимым образом? Ответ на этот непростой вопрос требует отдельного исследования. Все, что мы можем сказать в рамках статьи, — это то, что, очевидно, Бог Отец внес в эти ожидания определенные коррективы: «Не ваше дело знать времена или сроки, которые Отец положил в Своей власти» (Деян 1:7). Программа становления Царства ждет своего окончательного завершения. Вспоминая притчу о горчичном семени, можно сказать, что приход Христа ознаменовал незаметное для многих начало Царства Божия на земле. Но как в горчичном семени, так и в проповеди Евангелия заключен удивительный потенциал для роста и развития. Поэтому по мере расширения круга последователей Иису­са Христа расширяются и пределы Царства Божия на земле. Вместе с миллионами последователей Распятого мы смиренно взываем: «Да приидет Царствие Твое», тем самым выражая надежду на то, что настанет день и час, когда «царство мира сделается царством Господа нашего и Христа Его» (Откр 11:15). Аминь!

¹ Маркус Борг (1942– 2015) — американский библеист и теолог.
² Клайн Снодграсс (1944) — американский библеист, автор книг, в частности путеводителя по притчам Иисуса.
³ Старикова, К. Б. Дополнения к «Уставу» кумранской общины. Табл. 2, 3– 6. Палестинский сборник. Выпуск 5 (68). Москва — Ленинград: Академия наук СССР. 1960. С. 27.

Фото: gettyimages.ru, wikipedia.org