Тема
Михил Янс ван Миревелт. Портрет Гуго Гроция. 1631
Гуго Гроций (1583–1645) — нидерландский философ, богослов, юрист и историк. Он родился в городе Делфт в семье бургомистра, человека очень начитанного. Интеллектуальная атмосфера в семье как нельзя лучше подходила для ребенка-вундеркинда: в восемь лет маленький Гуго уже писал стихи на латыни, а в одиннадцать поступил на юридический факультет Лейденского университета.
В пятнадцать лет Гроций его окончил и был назначен в дипломатическую миссию во Францию, которую возглавлял Йохан ван Олденбарневелт, великий пенсионарий¹ провинции Голландия. Во Франции в это время правил Генрих IV — знаменитый Генрих Наваррский, известный русскому читателю по романам Александра Дюма. Генрих был впечатлен обширными познаниями юноши и назвал его чудом Голландии. Гроций тесно общался с французскими интеллектуалами во время своей поездки, и Орлеанский университет присвоил ему степень доктора права.
После успеха во Франции карьера Гроция пошла вверх: в 1599 году он был назначен адвокатом в Гааге, в 1601-м — официальным историографом Голландии, в 1605-м — советником Олденбарневелта, в 1607-м — обер-прокурором при Верховном суде, в 1613-м — пенсионарием города Роттердама.
Одаренный юноша занимался также и литературным творчеством. В 1601 году он написал трагедию «Адам изгнанный», которой впоследствии восхищался великий английский поэт Джон Мильтон, в 1608-м — трагедию «Страсти Христовы». Важной частью деятельности Гроция было также издание и комментирование трудов античных классиков.
Все у молодого ученого складывалось хорошо, включая личную жизнь (он женился в 1608 году на Марии ван Рейгерсберген, женщине верной, стойкой и отважной), но Гроций попал в водоворот религиозно-политической борьбы. В Нидерландах в это время шла ожесточенная полемика: ученый богослов Якоб Арминий вступил в спор с ортодоксальным кальвинистским богословом своим коллегой Франциском Гомаром и доказывал, что, хотя Бог спасает человека, все же некоторое свободное участие в своем спасении человек принимает — данная Богом благодать может быть христианином отвергнута. Сторонники Арминия, которых называли арминианами, быстро стали не только религиозной группой, но и политической партией. В отличие от своих оппонентов арминиане настаивали на ограничении единоличной власти штатгальтера², пост которого в то время занимал полководец Мориц Оранский. Как и его покровитель Олденбарневелт, Гроций поддержал арминиан. В 1613 году Олденбарневелт поручил Гроцию составить эдикт о принципах государственной политики в отношении спорящих сторон. По мнению Гроция, вера в Бога и Его Промысел — это и есть основа государственного строя любой христианской страны, и они должны государством неукоснительно поддерживаться; а что до богословских споров, то государство в них вмешиваться не должно, оставляя своим гражданам право свободно решать, какую позицию в них занимать.
В 1618 году Гроций и Олденбарневелт были арестованы по приказу Морица Оранского, который таким образом расправлялся со своими политическими противниками. Олденбарневелт был казнен, а сам Гроций был приговорен к пожизненному заключению в крепости Лувестейн. Впрочем, заточение не было строгим: философу позволили жить там с женой и пользоваться услугами служанки. Весной 1621 года Гроций, спрятавшись в большом сундуке для книг, вынесенном по просьбе жены из замка, бежал в Антверпен, а оттуда в Париж, где был тепло принят французским королем Людовиком XIII. Там Гроций написал трактат «Об истине христианской религии» (1622), а также свое самое знаменитое сочинение «Три книги о праве войны и мира» (1625), посвятив его французскому монарху. В 1631 году Гроций вернулся в Нидерланды, надеясь на изменение ситуации в связи со смертью Морица Оранского, однако вскоре был вынужден покинуть родную страну, правительство которой с подозрением смотрело на убежденных арминиан. В 1634 году шведский король Густав II Адольф, великий полководец и большой почитатель Гроция, пригласил его на дипломатическую службу. В 1645 году судно, на котором Гроций плыл из Стокгольма, потерпело кораблекрушение; оставшихся в живых прибило к берегу около города Росток. Через некоторое время философ умер.
Гроций известен и как поэт, и как богослов, и как исследователь Библии, но для нас он прежде всего интересен как мыслитель, рассуждающий о справедливости. Справедливость, то есть баланс между вкладом и результатом, поступком и последствиями, каждый понимает по-разному; Гроций же предлагал обратиться к тому, что объединяет всех людей. Во всех, рассуждал Гроций, есть вложенное Создателем стремление спокойно и разумно общаться с себе подобными. Чтобы общение людей было таким, необходимы правила, которые делают людей друг для друга безопасными, а это прежде всего запрет брать чужое и требование соблюдать договоренности. Эти правила в разных формах возникают сами собой, поскольку они естественны для человека. Стремление к разумному и свободному общению и правила, такое общение устанавливающие, Гроций называл естественным законом. Он врожден и незыблем, и никакие правила не могут его отменить. Есть также право «волеустановленное», то есть созданное искусственно, и его Гроций делил на божественное (Божий Закон) и человеческое. Человеческое право, в свою очередь, делится на внутригосударственное и международное. Такое право нужно для того, чтобы обеспечить согласие между людьми и между народами; чтобы законы работали, нужно, чтобы они не противоречили естественному закону, то есть природной справедливости. Государственная власть, которая учреждается людьми, нужна затем, чтобы следить за соблюдением общих для всех правил и принуждать людей поступать друг с другом справедливо.
Памятник Гуго Гроцию перед Новой кирхой в Делфте
А как же любовь? Как раз ее отсутствие, указывал Гроций, как и отсутствие справедливости, привело к тому, что изначальное равенство людей исчезло. Однако, как замечал Гроций, иногда оно сохраняется — люди на равных пользуются реками, морями, дорогами. Стремясь сочетать требования христианской любви и жажду справедливости, Гроций не рекомендовал христианам обращаться в суд, но советовал обратиться к третейскому посреднику. Судья, рассуждал Гроций, исходит из писаного закона, который далеко не всегда может быть справедлив, а посредник — из чувства справедливости; кроме того, с ним, как с лицом менее формальным, больше шансов уладить дело по любви.
Справедливо следует относиться и к инаковерующим — для раннего Нового времени с его религиозными войнами это была смелая точка зрения. Так, Гроций призывал не ограничивать иудаистов в гражданских правах, в частности не изгонять их: разрыв социальных связей противоречит природе человека, созданного для общения, и допустим только в случае преступления; иудаизм не нарушает естественного закона, соответственно, человека не следует карать только из-за приверженности ему.
Справедливо нужно, по Гроцию, разрешать и вооруженные конфликты, которые возникают потому, что сторонам не удалось договориться друг с другом мирно и справедливо. Для решения споров между государствами Гроций предлагал учредить нейтральный надгосударственный орган — идея, которая будет реализована только в ХХ веке.
Гроция очень ценили философы XVIII века Готфрид Лейбниц и Дэвид Юм; статуя Гроция стоит около Верховного суда Нидерландов; его именем названа международная премия, выдаваемая за достижения в международной политике и деле укрепления мира. Для современных христиан размышления Гроция могут быть интересны как пример того, как сложная тема справедливости вплетается в христианский контекст.
1Высшее должностное лицо.
2Правитель государства.
ФОТО: wikipedia.org
