История
Ощущение подавленности и апатии — очень распространенное состояние. От него не слишком помогают призывы к постоянному позитиву — напротив, уныние только обостряется от требований его скрыть. Как христиане видели эту проблему, сводилось ли для них решение только к требованию «радуйся во что бы то ни стало»?
Для ранних христиан на первом плане стояла вера, которая предполагала бодрость духа и надежду на Бога. Поэтому один из христианских памятников II века советовал удалять от себя всякую печаль, потому что она сестра сомнения и гнева. Кроме того, по мнению автора этой книги, Святой Дух, живущий в христианине, оскорбляется его погруженностью в скорбь, поскольку это нарушение заповеди «всегда радуйтесь» (см.: 1 Фес 5:16). Епископ Мефодий Патарский (ок. 260–312) сравнивал дьявола с драконом, голова которого (то есть самое главное орудие поражения) — страх и уныние. Священник Климент Александрийский (II век), ориентируясь на античные образцы героизма, писал о том, что христианину необходимо сохранять всегда душевное равновесие за счет того, что он не отдает приоритета земным благам; в этом случае ни радость от их приобретения, ни скорбь от их утраты, ведущая к унынию, не имеют над ним власти.
Расцвет христианской мысли приходится на IV–VIII века, это период глубоких размышлений о человеческой душе, когда прежние простые и в чем-то однобокие ответы усложняются. Христианские богословы всесторонне рассмотрели состояние уныния и пришли к выводу, что не всякая длительная печаль плоха, не всегда она следствие маловерия. Бывают и естественные ее причины. Как отмечал духовный писатель Варсонофий Великий (VI век), естественное уныние настигает нас, когда, например, мы переутомились и переживаем нормальный упадок сил. А вот если мы только начали что-то делать и сразу унываем — это уже очевидное искушение. Длительная скорбь может сохраняться и из-за того, что мы нарушаем Божьи заповеди, и тогда она может обратить нас к Богу. Как писал знаменитый проповедник Иоанн Златоуст (ок. 347– 407): «Для христианина должны быть только два повода к унынию — когда или сам он, или ближний его оскорбит Бога»1.
Чем же опасно уныние? Прежде всего тем, что оно, как отмечает ученик Иоанна Златоуста Иоанн Кассиан (ок. 360 — ок. 435), порождает беспокойство и непостоянство, то есть расшатывает веру. Об особой опасности уныния предупреждал духовный писатель Максим Исповедник (580– 662): «Уныние, охватывая все силы души, вдруг... приводит в движение почти все страсти, почему оно и тяжелее всех других страстей»2.
Причин уныния может быть несколько. Во-первых, духовная неопытность и неутвержденность в вере (Нил Синайский, V век). Во-вторых, глубинное неверие, как отмечает переводчик Библии Иероним Стридонский (ок. 345 — ок. 420): «Ничто так не оскорбляет Бога, как коснение в худшем из-за отчаяния в лучшем, хотя самое отчаяние есть признак неверия. Ибо кто отчаивается во спасении, тот не думает, что будет суд, потому что если бы отчаивающийся боялся этого суда, то, конечно, приготовил бы себя к судии добрыми делами»3. В-третьих, излишняя мечтательность — человек отвлекается от дел, паря в облаках, а безделие порождает уныние (Исаак Сирин, VII век). В-четвертых, уныние может проистекать из одиночества — человеку нужно общение. В-пятых, уныние есть прямое следствие тщеславия, чувствительности к чужому мнению, когда любой провал воспринимается как травма (Иоанн Лествичник, VI век). В-шестых, причиной уныния может быть переоценка своих сил и излишняя требовательность к себе (Афанасий Великий, IV век). В-седьмых, уныние проистекает от затаенных гнева и похоти: не выходя наружу и не преображаясь в добродетель, они отравляют человека (Максим Исповедник).
Каково же противоядие от этого зла? Во-первых — обращаться к Богу, не замыкаться в себе. Епископ Амвросий Медиоланский (IV век) и Климент Александрийский советуют сохранять ровность и спокойствие духа. В противовес завышенным ожиданиям предлагается сохранять во всем меру. Также важно иметь небольшое дело, которое не требует больших ресурсов, но отвлекает от грустных мыслей (Исаак Сирин). А вот Иоанн Лествичник вообще по-другому разворачивает эту тему: уныние может быть… мотиватором. Стремясь от него избавиться, человек может начать более усердно трудиться и молиться.
В эпоху Высокого и Позднего Средневековья происходит очередное переосмысление состояния уныния. Духовный писатель Петр Дамаскин (XII век) дает неожиданный совет: от уныния не нужно бежать, не нужно пытаться от него спрятаться за какими-то делами, его нужно преодолеть в собственной душе, принося эту нужду Богу. Петру Дамаскину вторит епископ Григорий Палама (XIV век): человеку нужно столкнуться со своим бессилием, дойти до дна и научиться полагаться на Бога. Духовный писатель Фома Кемпийский (XV век) предлагает не искать и не требовать гарантий от Бога, а верить, что в нужное время Он даст спокойствие духа.
В раннее Новое время уныние окончательно превращается в важную часть опыта христианина. Мартин Лютер, дойдя до отчаяния в своих бесплодных попытках угодить Богу, обратился с этой проблемой к своему духовнику и спустя долгие месяцы испытал душевный покой и ощущение принятия Богом. Свой опыт Лютер называл Anfechtungen — испытаниями, которые привели к осознанной вере. Ощущение богооставленности, отсутствия Божьей поддержки — это важный этап духовной жизни, был уверен испанский поэт Хуан де ла Крус. Человек привыкает рассчитывать не на свои эмоции или ощущения, а на Бога и становится все более кротким и смиренным. Если человек при этом не теряет Бога из виду, а напротив, все больше о Нем думает, то это явно действие Божьей благодати, по мнению Джона Баньяна. Интересно, что это состояние он очень четко отличает от уныния — зацикленности на себе (достаточно вспомнить Топь Уныния из «Путешествия пилигрима»). Пуритане4, призывающие не унывать при ощущении богооставленности, считали само собой разумеющимся бесстрастное и терпеливое перенесение страданий. Достаточно вспомнить отцов-пилигримов, отправившихся в Новый Свет с желанием в трудных условиях строить Царство Божье, их покорность воле Божьей и уверенность в том, что всё в Божьих руках, служили им опорой. Очень характерен праздник День благодарения, который учредил Уильям Брэдфорд, губернатор Плимутской колонии, в честь первой перенесенной зимы, — благодарность Богу, умение найти, за что поблагодарить, как известно, хорошее средство против уныния. Лютеранский пастор Иоганн Арндт, повторяя древних наставников, советовал во время уныния молиться и петь псалмы.
XVIII–XIX века — период, когда человек, постепенно утрачивающий веру в Бога, все острее ощущал скуку и пустоту, а значит, и уныние. К духовным наставникам все чаще стали приходить с этой проблемой. Епископ Феофан Затворник обращал внимание своих читателей на то, что такие приступы подобны непогоде, настроение человека и его обстоятельства переменчивы, и нужно отнестись к этому как к данности. Выходить из положения нужно, постоянно молясь и делая какое-либо дело.
Продолжала развиваться и тема «полезного уныния». Великие пробуждения в США делали акцент на необходимости покаяния, показывая, насколько тяжело и бедственно положение людей, которые не обратились к Богу; в этой манере выдержана и знаменитая проповедь Джонатана Эдвардса «Грешники в руках разгневанного Бога». Суровые слова заставляли многих благополучных и самодовольных христиан усомниться в качестве своего христианства, впрочем, критики отмечали, что кто-то из них впадал и в настоящее отчаяние.
Для многих людей был актуален и другой аспект уныния, наступающего вследствие механического выполнения долга. Христианская художественная литература, особенно для детей и подростков, стремилась найти равновесие между радостью и строгостью. Благодарность и умение радоваться («Поллианна» Элинор Портер), фантазия и милосердие («Энн из Зеленых Мезонинов» Люси Монтгомери) не уводят человека от его обязанностей, а позволяют ему их выполнять от души, не впадая в уныние.
ХХ век дал христианам много поводов для уныния, но и подтолкнул к пониманию того, насколько важно спокойно делать то, что нужно Богу и людям, несмотря на душевные переживания. Весьма поучителен здесь пример известной благотворительницы Терезы Калькуттской. Ее опубликованные дневники показывают, что в течение длительного времени она переживала уныние и богооставленность, однако продолжала идти и делать свое дело, потому что этого требовали любовь к людям и верность христианскому призванию. Но все это возможно, только если человек укоренен в Боге; недаром известный проповедник Билли Грэм, обращаясь к неверующей аудитории, указывает, что главная причина уныния благополучных вроде бы людей и цивилизаций — это их внутренняя пустота, отсутствие смысла, отрыв от Бога, источника радости.
Итак, христианский опыт говорит нам, что у уныния может быть множество причин, оно может быть как нашим уклонением от Божьего пути, так и тем, что Сам Бог посылает нам; в любом случае общий принцип лечения этого духовного недуга — это обращенность к Богу и ближнему.
1К Стагирию. Об унынии. Слово 13, п. 14 // Иоанн Златоуст. Полное собрание сочинений. Ч. 1. Электронный ресурс: https://svyatye.com/chitat/Sviatitel-Ioann-Zlatoust-Polnoe-sobranie-tvorenii-Tom-1-Chast-1/23977/ (дата обращения 13 декабря 2021 года).
2Главы о любви // Максим Исповедник. Творения. Кн. 1: Богословские и аскетические трактаты. М.: Мартис, 1993. С. 103.
3Иероним Стридонский. К Рустику. О покаянии // Иероним Стридонский. Творения. Электронный ресурс: https://predanie.ru/book/67881-tvoreniya/ (дата обращения 13 декабря 2021 года).
4Англоязычные кальвинисты.
Фото: gettyimages.ru
