Искусство

Небесный Иерусалим в живописи

Ирина Языкова
Журнал/Архив/Номер 83/Небесный Иерусалим в живописи
Небесный Иерусалим в живописиЕлена Черкасова. Вхождение праведной души в рай

Апокалипсис, или Откровение Иоанна Богослова, является, пожалуй, самой удивительной и таинственной книгой Библии, потому что она говорит о грядущем, о том, что нас ждет в финале человеческой истории. Но часто при слове «апокалипсис» люди представляют прежде всего картины страшных бедствий: чаши гнева, четыре апокалиптических всадника, зверя из бездны и проч. Да, все это, безусловно, есть в этой книге. Но начинается и заканчивается она грандиозными образами торжества Божьей любви и правды.

В начале книги мы видим Сына Человеческого сидящим на престоле, и перед Ним — сонмы праведников с пальмовыми ветвями и в белых одеждах («они… убелили одежды свои Кровию Агнца», Откр 7:14), двадцать четыре старца, склоненные перед Божьим престолом, удивительные животные (ангельские силы). И все как один восклицают: «…благословение и слава, и премудрость и благодарение, и честь и сила и крепость Богу нашему во веки веков!» (Откр 7:12). А в конце книги перед взором Иоанна возникает еще одна грандиозная картина — Небесный Иерусалим, «новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего» (Откр 21:2).

Эти удивительные видения во все времена привлекали художников. Но как изобразить то, что не похоже на нашу земную реальность? Как передать то, что многократно превосходит наше понимание красоты и святости? Безусловно, только через образы, метафоры, символы. Вспомним, что и Сам Христос прибегал к метафорическому языку притч, чтобы рассказать людям о Царстве Небесном.

Отдельные символы и знаки Небесного Царства мы находим уже в катакомбах. Это образ пира, образ винограда, который клюют птицы, растительные орнаменты, символизирующие райский сад.

Когда император Константин в IV веке прекратил гонения и христиане получили возможность строить храмы, они стали украшать их мозаикой. Именно мозаика как нельзя лучше выражала идею Небесного Иерусалима, который описан Иоанном Богословом как город, сложенный из драгоценных камней и чистого золота, сияющий и искрящийся: «Стена его построена из ясписа, а город был чистое золото, подобен чистому стеклу. Основания стены города украшены всякими драгоценными камнями…» (Откр 21:18–19).

Переливающаяся разноцветная мозаика, сделанная из смальты (цветное стекло) и цветных камней с вкраплениями золота, визуализировала описанный в Откровении Небесный город. Такие примеры мы видим в мозаичном убранстве храмов Равенны V–VI веков.

Небесный Иерусалим в живописиСвод купола базилики Сан-Витале в Равенне

В ранних средневековых рукописях также встречается образ Небесного Иерусалима, чаще всего это квадрат или круг с символическими фигурами, отсылающими к видению Иоанна: «Город расположен четвероугольником, и длина его такая же, как и широта… А двенадцать ворот — двенадцать жемчужин: каждые ворота были из одной жемчужины» (Откр 21:16, 21).

Такой образ мы находим в миниатюрах, иллюстрирующих толкование на Апокалипсис Беата Лиебанского (VIII век, Испания). Это толкование было очень популярно в те времена, и его часто иллюстрировали художники. На миниатюре мы видим четырехугольник, в центре которого изображены Агнец, Иоанн и Ангел, измеряющий тростью размеры города. А вокруг расположены двенадцать ангелов, стоящих во вратах города, по три с каждой стороны, и над ними — крупные жемчужины.

Небесный Иерусалим в живописи

При всей условности изображения перед нами очень яркий символический образ, в котором отражено главное: структура Небесного Иерусалима, его красота и смысл. Изображенный в центре Агнец с крестом символизирует Христа, закланного за спасение всех людей, победившего смерть и пришедшего во славе. И Он становится центром этого Небесного града, центром новой вселенной — нового неба и новой земли, его главной святыней и источником жизни: «Храма же я не видел в нем, ибо Господь Бог Вседержитель — храм его и Агнец. И город не имеет нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего, ибо слава Божия осветила его, и светильник его — Агнец. Спасенные народы будут ходить во свете его, и цари земные принесут в него славу и честь свою» (Откр 21:22–24).

Как правило, средневековые изображения были скупы на детали, они ограничивались главными образами, в которых концентрированно передавался смысл священного текста. Например, на фреске церкви Сан-Пьетро-аль-Монте в Чивате (конец XI века, Италия) мы видим Христа, у ног Его изображен Агнец. Христос восседает на сфере — это образ вселенной и одновременно образ краеугольного камня и престол, из-под которого течет река, а по сторонам — два дерева, вернее, это одно дерево — Древо жизни. И все это точно иллюстрирует текст Откровения: «И показал мне чистую реку воды жизни, светлую, как кристалл, исходящую от престола Бога и Агнца. Среди улицы его, и по ту и по другую сторону реки, древо жизни, двенадцать раз приносящее плоды, дающее на каждый месяц плод свой; и листья дерева — для исцеления народов» (Откр 22:1–2).

По периметру композиция окружена стеной, во вратах которой мы видим ангелов. А на раскрытой книге в руках Спасителя начертаны слова по-латыни «Се гряду».

В эпоху Возрождения художественный язык становится менее условным, появляется тяга к реалистическим изображениям, к прямой перспективе, к подробностям и деталям. Но изображения не становятся менее символическими и менее насыщенными библейскими смыслами.

Небесный Иерусалим в живописиЕлена Черкасова. Адам и Ева снова в раю

Яркий пример — Гентский алтарь кисти Губерта и Яна ван Эйков, нидерландских художников XV века. В целом алтарь состоит из 24 панелей, на которых изображено 258 человеческих фигур. Высота его достигает трех с половиной метров, ширина (в раскрытом виде) пяти метров. Изображения расположены на внешней и внутренней сторонах алтаря. В центральной части алтаря представлена сцена «Поклонение Агнцу», и это тот же образ Небесного Иерусалима.

В центре композиции мы видим в прекрасном пейзаже множество людей разного положения и возраста: пророки, апостолы, епископы, монахи, миряне, цари, седовласые старцы, доблестные рыцари, юные девы. Некоторые из них держат пальмовые ветви — символ мученичества. Все они, расположенные группами, окружают лужайку, где на престоле стоит Агнец, символизирующий Христа. Из его бока льется струйкой кровь прямо в чашу. Это символ Христовой жертвы и одновременно Евхаристии — той чаши, которую пьют верные в воспоминание об искупительных страданиях Господа. На престоле начертаны слова на латыни «Agnus Dei quitollis peccata mundi» (Агнец Божий, взявший на Себя грехи мира).

Вокруг престола в благоговейном молитвенном поклонении Агнцу стоят коленопреклоненные ангелы. Чуть дальше от престола также часть людей стоит на коленях, слева мы видим четырех евангелистов с раскрытыми книгами, справа — пророки и праотцы, а за ними — все остальные. На переднем плане изображен фонтан — символ воды живой, которую дает Христос, утоляя духовную жажду людей. Над всем в чистом небе в радужном ореоле парит голубь — символ Святого Духа, от него, как от солнца, исходят лучи, озаряющие этот прекрасный искупленный Христом мир.

Удивительный образ — патетический и вместе с тем написанный с любовью и вниманием к каждой даже самой мелкой детали, будь то цветок, ангельское крыло, книга, застежка на одежде и так далее. Знатоки флоры различают в картине бесконечное многообразие пород деревьев и кустарников: здесь и виноград, и фиговое дерево, и гранат, и розовый куст, и шиповник, и бузина. Специалисты насчитывают более сорока разновидностей цветов: ландыши, лилии, подорожники, одуванчики и др. Ван Эйки вложили в это произведение все свое знание о мироздании и всю свою любовь к Богу, который создал наш мир столь прекрасным, что невозможно сомневаться, что новый мир — Небесный Иерусалим — будет еще прекрасней.

В Новое время тема Небесного Иерусалима перестает быть актуальной для искусства, люди реже стали глядеть в небо. Ученые астрономы, вооружившись телескопами, изучали строение Вселенной, но духовное небо стало закрытым для большинства людей. Художники чаще изображали ад, чем рай, потому что опыт ада им был понятен, а что такое рай, они не понимали. Будущее их интересовало в основном в контексте научной и ненаучной фантастики. И только в конце ХХ и начале XXI века происходит некоторый возврат к теме Небесного Иерусалима. Достаточно вспомнить романы и повести К. С. Льюиса (например, «Расторжение брака» и трилогию «Переландра»). Человечество в прошедшем столетии пережило страшные катаклизмы, которые порой напоминали сцены Апокалипсиса в его средней части, когда борьба зла и добра достигала невероятного накала и казалось, что реально наступает конец света. Но так бывало и в прошлые столетия, когда людей охватывал страх, что терпение Божье кончается и скоро наступит Страшный суд. Но конец света откладывался, и Господь снова давал человеку время для осмысления своей жизни и покаяния. Вот и к концу ХX столетия стало ясно, что еще не конец и есть время задуматься. Так или иначе, но в современном искусстве тема апокалипсиса появляется уже не только как проявление гнева Божия и наказание грешников, но и как явление Божьей победы, милости и правды.

Небесный Иерусалим в живописиНебесный Иерусалим. Фреска в церкви Сан-Пьетро-аль-Монте в Чивате (Италия) Небесный Иерусалим в живописиГуберт и Ян ван Эйки. Центральная часть Гентского алтаря

Художник Александр Харитонов (1932–1993), один из представителей нонконформизма советского времени, нередко изображал Небесный Иерусалим как прекрасный русский пейзаж, на фоне которого люди и ангелы танцуют, поют, общаются между собой. А его младший современник и тезка Александр Харитонов возвращается к тем символическим образам, которые мы видим в Испании VIII века. Он строит свою композицию на уже известной иллюстрации из Беата Лие банского, накладывая ее на абстрактный разноцветный фон, символизирующий цветение и переливание красок вновь творящегося мира: нового неба и новой земли.

В картинах московской художницы Елены Черкасовой тоже есть образы, связанные с Небесным Иерусалимом. Серия ее картин носит название «Небесные граждане». Особенно интересна картина «Адам и Ева снова в раю». Этот образ существует в нескольких вариантах. Черкасова изображает Адама и Еву, некогда изгнанных из рая за непослушание Богу, теперь же благодаря Хрис ту они вновь обретают рай. На одной картине они стоят возле Древа жизни, но уже без змея, в благодарственной молитве. На другой — они же, уже седые, под тем же Древом жизни держат корзину с его плодами, а рядом их дети, которые тоже обрели спасение. Манера художницы немного детская и наивная, но созданные ею образы глубоки и наводят нас на серьезные размышления.

Одна картина Елены Черкасовой особенно трогательна — это «Вхождение праведной души в рай». На ней Христос обнимает душу, изображенную в виде скромной женской, почти девичьей фигурки, которая смиренно и нежно, как дитя, прильнула к Нему. И все вокруг сияет солнечным светом, и вся тварь радуется, ибо исполняется то, что было сказано: «Ибо тварь с надеждою ожидает откровения сынов Божиих, потому что тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего ее, в надежде, что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих» (Рим 8:19–21). Елена Черкасова не иллюстрирует прямо книгу Откровение, но передает ее главный смысл — победу Божьей любви и правды.

 

Фото: Фотографии картин А. Харитонова и Е. Черкасовой пуб ликуются с разрешения, wikipedia.org


Работает на Cornerstone