Тема
Вопрос о возможности установить Царство Божье на земле волновал умы теологов на протяжении всей истории Церкви. Одни разрабатывали концепции «града земного» и «града небесного»1. Другие пытались воплотить эти концепции в современном им обществе.
В начале 1990-х годов, когда все, что хоть как-то относилось к духовности, было востребованным почти без разбора, в среде молодых протестантских церквей набирала популярность идея установления Царства Божьего на земле. Эти церкви численно стремительно росли, и создавалось впечатление, что российское общество, действительно переживающее сильнейшее духовное возрождение, в скором времени воцерковится.
Миссионеры вместе с проповедью Евангелия принесли учение, которое, опираясь на Священное Писание, обосновывало возможность установления Царства Божьего здесь, на земле, и в настоящее время. Правомерность такого взгляда подтверждалась процессами в обществе и церкви.
Фактически, мы можем говорить о двух каналах, по которым это учение практически одновременно пришло в молодые церкви и было воспринято ими. Условно можно разделить их на американский и североевропейский. Первый делал акцент на власти, данной Божьими обетованиями верующему, для преобразования физической, материальной и социальной сторон своей жизни через утверждение в ней законов Царства Божьего. Благодаря этому неверующему ойкосу было бы дано свидетельство преображающей Божьей силы.
Второй пришел в основном через харизматических миссионеров из Швеции и был радикально переосмыслен одной из харизматических церквей города Риги, призывавшей, наоборот, изменять окружающую социальную реальность путем вхождения христиан во властные и бизнес-структуры.
Подобные взгляды на то, что Царство Божье может быть установлено в исторической реальности, по возрасту почти равны христианству. Когда эсхатологические ожидания первой церкви скорого пришествия Христа не воплотились, сама идея была критически переосмыслена христианским сообществом. К тому времени само христианство было легализовано государством. Стали формироваться воззрения, что «весь обитаемый мир» (греко-римская культурная ойкумена) в скором времени будет христианизирован и станет Церковью. Появится единое пространство, в котором будут реализованы законы и принципы Царства Божьего. Восточная богословская мысль и западная очертили контуры двух моделей, получивших название цезаре-папизм и папо-цезаризм соответственно. Первая развивает идею византийского христианского императора, который покровительствует церкви и отвечает за то, чтобы законы христианской справедливости лежали в основе социальной жизни. Вторая, напротив, утверждает епископа Рима, папу, наместника Христа на земле, в качестве руководителя светских монархов в аспектах политического, социального и религиозного устройства общества.
Мы знаем из истории, что обе эти попытки оказались утопиями: их воплощение разбилось о греховность, зло и эгоцентризм человеческой природы. Страсти и похоти людей, оказавшихся у власти, не позволили реализовать идеалы и ценности Царства Божьего.
Очередная волна, возродившая идею установления Царства Божьего «в отдельно взятой стране», была вдохновлена Реформацией. Особенно ярко и последовательно ее проводили в жизнь два религиозных течения: первое привело к формированию национальной церкви Англии и возникновению на его почве движения пуритан. Второе связано с деятельностью женевского реформатора Жана Кальвина, который довел до логического конца учение о предопределении.
В воззрении пуритан2 государство становится христианским благодаря гражданам, обладающим христианскими добродетелями, такими как аскетичная жизнь, свободная от любой прелести мирской греховной жизни. Пуританство стало именем нарицательным, означающим религиозную чопорность и безэмоциональность.
Кальвин подошел к установлению Царства Божьего в рамках одного государства по-другому: он сформулировал качества, которыми должен обладать христианин, предопределенный Богом ко спасению. По словам известного ученого Макса Вебера, анализировавшего кальвинистское наследие, к этим качествам относятся мирская аскеза, трудолюбие, набожность, целомудрие.
Отличительной чертой этой волны было то, что ответственность за формирование этих качеств, а также обязанности по надзору за соблюдением верующими богобоязненного настроя были возложены на религиозные власти, которые в Швейцарии взяли на себя функции светской администрации. Другими словами, Женева стала фактически теократическим реформатским государством. Вообще, швейцарский кальвинизм времен своего основателя проявил себя воинственным и непримиримым ко всем формам инакомыслия как не соответствующим Писанию, а оппоненты изгонялись из «христианского государства».
Из истории нам известно, что эти религиозные течения не смогли до конца воплотить идею утверждения Царства Божьего в формате теократического государства. На то были как объективные причины — разворот европейской культуры в сторону светского, секулярного мировоззрения, десакрализация самой протестантской церковью религиозного символизма, — так и субъективные — невозможность насильственно удерживать социум на пути благочестия в рамках государственной религиозной доктрины.
Но безусловны и положительные плоды усилий реформаторов. Так, в социуме сформировался образ религиозного человека, который искренне преображает свою жизнь согласно ценностям Евангелия. Приобрели широкую известность целые общины, в которых сила Божьего Царства проявлялась в природе взаимоотношений, основанных на любви.
Но вернемся к концу XX века. Как мы видим, указанные в начале статьи движения генетически восходят к соответствующим идеям Реформации, но в современном контексте обретают новые коннотации. Так, учение об изменении окружающей христианина материальной реальности трансформировалось в «учение о преуспевании». Вспомним социальную ситуацию того времени и ее психологическое восприятие: постперестроечная разруха и нищета, с одной стороны, а с другой — социальный менталитет, в котором отсутствует как финансовая грамотность, так и экономическая культура. Чисто человеческое желание вырваться из нищеты и обогатиться нашло благодатную почву в учении о том, что христианин — сын всемогущего Бога, царь и священник, которому Бог вместе со статусом готов дать «соответствующие благословения».
Шведский вариант учения о Царстве Божьем на земле также интересным образом был вплетен в контекст того времени. В основу учения было положено представление о новом поколении христиан как о поколении Иисуса Навина — рожденных в Синайской пустыне детях евреев, вышедших из Египта с Моисеем. Это новое поколение израильтян было призвано войти в Обетованную землю, изгнать оттуда языческие племена и учредить монотеистическое теократическое государство.
Такая аналогия вдохновила молодых российских христиан идти во власть, политику и бизнес, с тем чтобы обеспечить административным ресурсом набирающее силу миссионерское движение.
С тех пор прошло 30 лет, и мы можем позволить себе сделать осторожные выводы: некоторые из тех, кто был мотивирован идеей преуспевания, разочаровались в христианстве и так и не воцерковились. Другие стали средним классом и потеряли интерес к такому экстравагантному взгляду на христианские обетования. Третьи, критически переосмыслив свой опыт в свете Священного Писания, пришли к выводу, что критерии Царства Божьего относятся прежде всего к внутреннему, личностному измерению.
Попытка вновь добиться торжества христианства через ресурс власти, на мой взгляд, не увенчалась успехом. Во-первых, потому, что духовное пробуждение в России к началу нулевых годов изжило свою пассионарную активность. Во-вторых, политическая и экономическая сферы активно осваивались светскими структурами, и религия не могла составить им значимую конкуренцию. И в-третьих, по моему убеждению, в таких сферах, как большая политика и большой бизнес, могут совершать течение только призванные Богом люди с соответствующей харизмой. Эти сферы по причине высокой концентрации в них власти полны соблазна этой властью злоупотребить. Как сказал английский политик Джон Дальберг-Актон, «абсолютная власть развращает абсолютно». Для государства, безусловно, важны благочестивые политики. Но они для страны — дар Божий, и не каждый христианин, стремящийся в политику, сможет понести ее крест.
Что общего во всех этих стремлениях воплотить Царство Божье на земле? В том, что оно понималось прежде всего как нечто внешнее, соизмеримое с образом этого мира. Библия, когда говорит о Царстве Божьем, говорит о том, что происходит прежде всего в человеческом сердце (мир, радость и праведность) и во взаимоотношениях между людьми (Царствие Божье посреди вас есть). Но это требует труда души и духа, что куда сложнее, чем внешняя активность под лозунгом воплощения Царства Божьего в истории. Поэтому последнее всегда остается искушением.
1Например, Аврелий Августин.
2Пуритане — английские протестанты, во время гонений при английской королеве Марии Тюдор (Кровавой) бежали на материк, где впитали радикальные кальвинистские взгляды.
Фото: Getty Images
