Кто такой Экклезиаст? Можем ли мы узнать это из книги, которая носит его имя? Слово «экклезиаст» (как вариант «экклесиаст», греческое и родственное слово «экклесия» — «община», «церковь») — достаточно точный, но такой же непонятный перевод еврейского слова «кохелет», которое, в свой черед, происходит от еврейского «кахал» с тем же значением, что и «экклесия»: «Правильное значение слова, скорее всего, “тот, кто собирает общину [для проповеди]” или “проповедующий в собрании”» (Ветхий Завет: Плач Иеремии. Экклесиаст. Песнь песней. — М.: Изд. центр РГГУ, 1998. С. 187). В самой книге сказано, что автор был «царем в Иерусалиме, сыном Давидов» (1:1). Под это определение подходят все правившие в Иерусалиме цари (если слово «сын» понимать широко, как «потомок»). Иудеохристианская традиция называет автором книги Соломона, сына Давида, который правил в Иерусалиме примерно в 965–928 годах до Р. Х. Сам автор называет себя именем Кохелет, о котором мы говорили выше, в книге оно встречается семь раз (см.: Эккл 1:1, 2, 12; 7:27; 12:8–10). Переводчики делали разные попытки передать это имя на русском языке: Проповедник, Учитель, Мудрец. В любом случае мы имеем дело с собирателем мудрых изречений, из которых и состоит эта довольно небольшая книга.
Правда, мы не задали себе вопроса: а говорится ли в этой книге о счастье? Что такое счастье по Экклезиасту? Прочитав книгу, мы будто не находим в ней слова «счастье». Значит, нам нужно разобраться и с этим словом. Этимологически оно связано со словом «часть», вероятно, первоначальное значение слова — это «лучшая доля» или «причастность». А в нынешнем словоупотреблении — «чувство и состояние полного, высшего удовлетворения; успех, удача» (Словарь С. И. Ожегова).
Впрочем, в Синодальном переводе Книги Экклезиаста есть слово «счастливый»: «Если бы какой человек родил сто детей, и прожил многие годы, и еще умножились дни жизни его, но душа его не наслаждалась бы добром и не было бы ему и погребения, то я сказал бы: выкидыш счастливее его…» (Еккл 6:3), но в оригинале тут слово «хорошо» (евр. «тов»). Встречается слово «счастье» и в Книге Иова (см.: Иов 5:4; 20:21; 21:13, 16; 30:15), но и тут в оригинальных текстах говорится о безопасности, или благополучии, или о том состоянии, когда человеку хорошо.
Экклезиаст пытается познать, что для человека наилучшее, он решил исследовать все, но приходит к неутешительному выводу, что все бесполезно, бессмысленно, тщетно (именно слово «тщета» избрали переводчики Библии под редакцией Кулакова). Он выбрал для оценки действительности слово «суета» или даже «суета сует» (высшая степень бесполезности), евр. «хавель хавелим». Слово «выдох», пожалуй, ближе всего передает смысл этого слова. Очень похоже об этом скажет через века Иаков, автор одного из новозаветных посланий: «…что такое жизнь ваша? Пар, который появляется ненадолго, а затем исчезает» (Иак 4:14. Здесь и далее, если не указано иное, пер. под ред. Кулакова). Кажется, Экклезиаст приходит к выводу, что счастья нет ни в чем. Мы можем признать, что автор не преуспел в поиске счастья. Он исполнен скепсиса и разочарования.
Где же он ищет? Любознательный царь решил «мудростью исследовать и узнать все, что делается под небесами… и убедился… что все происходящее под солнцем — напрасная тщета, за ветром погоня» (Эккл 1:13, 14). Но автор продолжает свой философский поиск: он пытается понять, какова польза от мудрости и познания, что такое безумие и глупость, природу смеха и радости, смысл труда, власти, богатства, долголетия (см.: Эккл 1:17; 4:13–16; 5:8–6:12). Этих знаний ему недостает, и он затевает великие дела: возводит дворцы, насаждает виноградники, разбивает сады и парки: «И чего бы ни жаждал взор мой, ни в чем я себе не отказывал... Но вот взглянул я на это все, что своими руками делал, на все труды и свершения свои, и увидел, что и это все тщета и погоня за ветром — нет в этом проку под солнцем» (Эккл 2:4–11).
Как видим, вывод, к которому пришел Экклезиаст, неутешителен, на первый взгляд пессимистичен, настроение автора исполнено меланхолии и печали. Но в третьей главе мы читаем: «И узнал я, что нет для людей ничего лучшего, кроме как радовать да тешить себя, покуда живы. Стало быть, если человек ест и пьет и видит добрые плоды трудов — это от Бога дар. Узнал я, что созданное Богом пребудет вовек — не прибавить к тому, не отнять. Так Бог поступает, чтобы благоговели перед Ним» (Эккл 3:12–14).
Главная мысль во всех трудах и поисках — все в этом мире от Бога, Он вершит все. И время, и вечность дарованы Богом: «Все, что сделал Бог, — хорошо в свое время; вложил Он и вечность в сердце человеческое, но невдомек человеку все, что вершит Бог, не постичь ему этого от начала и до конца» (Эккл 3:11).
Счастье для Экклезиаста связано с категорией времени: что бы ни делал человек, он погружен в стихию времени, которое определяет, когда и чему должно быть: «Всему свой срок и время свое — всякому делу под небесами: время рождаться и время умирать, время сажать и время корчевать… время плакать и время смеяться, время скорбеть и время плясать, время разбрасывать камни и время камни собирать, время обнимать и время объятий сторониться…» (Эккл 3:1–5). Смысл знаменитого выражения о разбрасывании и собирании камней связан с тем, что землю перед распахиванием освобождали от камней и, напротив, заваливали камнями плодородные земли врагов (ср.: 4 Цар 3:19).
А второе понятие, вносящее поправку в планы человека, — случай: «…не быстрый побеждает в беге и не могучий — на войне, не мудрым достается хлеб, не сведущим — богатство и не знающим отдают предпочтение... Понял я, что у каждого есть дни удач и неудач» (Эккл 9:11). Последнее выражение как раз и содержит этот элемент везения: для каждого человека определяющими являются время и случай.
Есть ли выход? Дает ли автор советы, которые выстраивают жизнь, направляя ее к счастью? Вот они: «В день счастливый наслаждайся счастьем, а в день беды присмотрись: и то, и это сотворил Бог, чтобы не мог человек понять, что будет впереди» (7:14); «Так что ступай, ешь с весельем хлеб свой, пей с легким сердцем свое вино, коль скоро угодны Богу труды твои, и пусть будут всегда белы одежды твои и не иссякнут благовония на голове твоей! Наслаждайся жизнью с любимой женой во все дни мимолетной жизни твоей, которую даровал тебе Бог, во все твои мимолетные дни, потому что таков твой удел в жизни и трудах, какие вершишь ты под солнцем» (9:7–9). Получается, что в повседневности и есть настоящее счастье, если ты погружен в нее и умеешь ценить то, что даровано тебе Богом: ешь и пей со вкусом, радуйся семейной жизни… Очень похоже на современную поговорку: богат не тот, у кого много, а тот, кто доволен тем, что у него есть. При этом сердце такого человека устремлено ввысь, он благодарит Того, Кто это все ему дарует.
А еще в Книге Экклезиаста есть описание человека в преклонные годы, прочтите его в главе 12 (1–7). Я же перескажу этот текст так: «Помни о своем Творце с юных лет, пока тяжкие дни не пришли и не настали годы, о которых ты скажешь: “Нет мне радости в них”, тогда тусклым и солнце будет само, света белого не увидишь…»
Когда самый возраст, чтобы верить в Бога? С юности, говорит Экклезиаст, потому что настанет время безотрадное, в котором нет ни вкуса, ни слуха, ни запаха… Я задавал этот вопрос разным людям. Молодые отвечали: в старости, пожилые: надо было раньше… Картина, нарисованная в Книге Экклезиаста, довольно мрачная: не видно ни солнца, ни света, ни луны, ни звезд — глаза уже не те, этот образ подчеркивается некой тусклостью смотрящих в окна — и рад бы посмотреть, да ничего не видно. Стражи дома, то есть руки хозяина, уже дрожат как от страха, здесь состояние физической слабости перемежается с описанием внутренних страхов человека: на пригорках страшно, а на дороге нас ожидает ужас. Скрючиваются некогда сильные пальцы. Зернотерки (зубы) уже не работают, потому что мало их. Двери, ведущие на улицу, — слух, потому что далее говорится о странной избирательности слуха человека в возрасте: щебет птиц слышит, а пение — нет. Кругом весна, саранча наедается до отвала, цветет миндаль (и мы видим за этим образом седину), а тут трагедия — человек готовится отойти, желания кончаются. Он отходит в вечный дом, и наготове уже наемные плакальщицы, которые будут изображать скорбь, бить себя в грудь и громко кричать по умершему.
«Радуйся, юноша, покуда молод, и веселись во дни юности твоей, как и велит сердце, иди, куда сердце влечет тебя, куда стремится твой взор. Только знай: за все за это Бог приведет тебя на суд» (Эккл 11:9). В молодости мы так и действуем, с одной существенной поправкой: я живу и радуюсь, и Бог тут ни при чем. Экклезиаст же говорит, что суть всей жизни — в благоговении пред Богом и соблюдении Его заповедей (см.: 12:13). Человек жаждет справедливости, но она будет явлена только на Божьем суде. Значит, счастье — в осознании своего места и своих трудов. Они бесплодны перед лицом неумолимой смерти, а вот ее-то под силу одолеть Богу. Автору мудрой книги еще не был открыт великий день, когда из-под власти смерти выйдет Первенец из мертвых — наш Господь Иисус Христос, который расторгнет узы смерти, поправ темницу небытия Своей смертью и воскресением.
ФОТО: Gettyimages.ru