Тема
Христианство пришло в мир, пронизанный ощущением обреченности перед лицом всевластной судьбы. Человек мог встретить удачу, но основной его задачей было достойно принять свою участь. Христиане принесли в этот пессимистический мир Радостную Весть — Бог освобождает от фатума, людям открыта дорога к единству с Источником всякого блага и, соответственно, к бессмертию. Конец истории будет торжеством Небесного Иерусалима. С другой стороны, победа сил света еще не наступила, а мир лежит во зле. Увы, спасутся не все.
Для ранних христиан мир четко делился на спасенных христиан и гибнущий мир. Радостную Весть было необходимо возвестить всему миру несмотря на гонения. Примкнувший к церкви христианин мог быть уверен, что он покинул тонущий корабль. Проходя длительную катехизацию (она же испытательный срок), он шел на риск, зная, что может подвергнуться гонениям как член запрещенной секты; община также предъявляла к нему серьезные нравственные требования.
С IV века и до конца Раннего Средневековья (X век) христиане перешли на легальное положение, церковь стала государственной. Появилось и больше возможностей для миссии. «Внешнему» погибающему миру, варварам активно проповедовали миссионеры, крестили их вождей и при их покровительстве налаживали христианскую жизнь в регионах, прежде бывших языческими.
Появились сложности внутри церкви, поскольку в нее пришли очень разные люди, многие из которых вовсе не собирались отказываться от полуязыческого образа жизни. Церковь ответила на это укреплением церковной дисциплины: сложились каноническое право и предписания к церковным наказаниям за грехи. Решался вопрос и «пророчески»: недостойное поведение христиан резко осуждали праведные епископы, среди которых были Амвросий Медиоланский, Иоанн Златоуст и другие, открыто обличавшие даже власть имущих. Некоторые христиане, недовольные внешними дисциплинарными мерами, создали фактически церковь в Церкви, уйдя из мира в пустыню.
Нравственного поведения и даже аскезы, впрочем, было недостаточно, чтобы считаться сообществом верных, — споры о вере, нашедшие отражение и во Вселенских, и в поместных соборах, определили границы между ортодоксией и ересью. Да и внешнего проявления веры могло быть недостаточно. Так, Блаженный Августин, авторитетнейший западный богослов, первым выразил сомнения в том, насколько человеческие усилия вообще могут помочь человеку обрести спасение. Первородный грех повредил человеческую волю; само желание верить дается Богом, соответственно, и спасение исходит только от Бога.
В эпоху Высокого Средневековья (до XIII века) внешним миром христиане стали считать не языческий мир, а мир ислама, полемика с которым велась в основном силой оружия. Высокие требования к самой церкви шли снизу — средневековые еретики, в основном жители городов, ставшие в оппозицию к официальной церкви, создавали свои общины, где старались жить по Евангелию. Вальденсы, например, провозгласили общность имущества, как в первоапостольской церкви. И у вальденсов, и у катаров было свое ядро — люди, полностью посвятившие себя благочестивой жизни, и большая периферия — равняющиеся на них миряне. Их самоорганизация послужила сигналом для официальной церкви: было реформировано монашество, созданы ордена (самые известные из них — доминиканцы и францисканцы), члены которых считались элитой верных, на которых нужно было равняться всем остальным. Оставалась актуальной и тема разграничения ереси и ортодоксии. Так, в 1215 году папа Иннокентий III для борьбы с ересями создает особый суд — инквизицию.
В эпоху Позднего Средневековья (XIV–XV века) и колонизации языческих земель вновь возникает миссионерская волна. Еще в XIII веке кардинал Энрике де Соуза сформулировал так называемую доктрину об островах: Христос, как владыка мира, передал Свое господство римским папам, они же делегируют его христианским королям, чтобы те владели землями неверных и приводили язычников ко Христу. Эта доктрина стала идеологическим основанием Великих географических открытий и, в частности, путешествий Христофора Колумба. А на Руси Стефан Пермский (XIV век) отправился проповедовать пермякам и фактически начал продвижение церкви и государства на восток.
Всеобщее недовольство официальной церковью сосуществовало со стремлением к тому, чтобы община верных была закваской для политических и экономических реформ. Становится востребованной фигура пророка — обличителя и объединителя. Появляются Джон Уиклиф, Ян Гус, Джироламо Савонарола, Томас Торквемада, Жанна д’Арк и другие. На Руси в конце XV — начале XVI века идет полемика между Иосифом Волоцким, выступавшим за богатую церковь* и преследование еретиков, и Нилом Сорским, считавшим, что церковь должна быть бедной, а еретиков нужно обращать исключительно словом.
Но не только одиночки повлияли на общую атмосферу в церкви и обществе — христианские общины, отвергая официальную церковь, создавали свои политические проекты. Это лолларды, последователи Уиклифа (конец XIV века), начавшие крестьянское восстание против ужесточения законов о труде, и гуситы, последователи Яна Гуса, которые практически весь XV век активно боролись за независимость своей страны. На Руси большим влиянием при великокняжеском дворе пользовались представители так называемой ереси жидовствующих.
Как и в предшествующую эпоху, в ответ на действия оппонентов католическая церковь повышала требования к своим членам. Появлялись и католические сообщества мирян, как, например, так называемое «новое благочестие», devotio moderna (Нидерланды, Германия).
Эпоха Реформации поставила ребром вопрос о спасении. Ответ на него разделил западную церковь на католичество и протестантизм. Этот же вопрос веком позже встал и в русском православии и разделил церковь на никониан и старообрядцев.
Однако разделенный западный мир сходился в том, что людям, не знающим о спасении во Христе, необходимо нести Евангелие. Для протестантов главным в деле спасения стал перевод Библии: Мартин Лютер перевел Библию на немецкий, Кристиерн Педерсен — на датский, Примож Трубар — на словенский и т. д. Для католиков — это была миссия, вовлечение в церковную общину. Так, Франциск Ксаверий начал миссию в Японии, Алессандро Валиньяно — в Китае.
Общая тенденция в решении внутренних церковных вопросов сводилась к двум пунктам: верным нужны горячая ревность и строгая дисциплина. В католической церкви в ответ на вызовы Реформации создавались новые сообщества: бонифратры (Испания) занимались благотворительностью, пассионисты (Италия) — созерцательной молитвой, урсулинки (Италия) — просвещением. Особую роль в церковных реформах играли иезуиты, которые повлияли на политику государств в целом и очень многое сделали для современного европейского образования. В подражание протестантам у католиков появились общины, где можно было не приносить монашеских обетов, — ораторианцы и паллотинцы (Италия), лазаристы и лассалианцы (Франция). В русском православии упорядочивались дисциплинарные меры («Стоглав»); в старообрядческих общинах фиксировались строгие правила совместной молитвы.
Вопросы созидания и реформы общины занимали и протестантов. Вариантом своеобразного ухода из мира, как в древности монашество, были сельскохозяйственные коммуны (меннониты, гуттериты, амиши) со строгим внутренним уставом. В лютеранстве появилось учение о рождении свыше, без которого нельзя стать истинным христианином, в XVII веке это учение распространилось в среде пиетистов (pietas — «благочестие»). Наибольшей же строгостью отличались общины кальвинистов, принявших учение о предопределении одних к спасению, а других к погибели, которое сформулировал Жан Кальвин, развивая идеи Блаженного Августина. Проповедник Ричард Бакстер (XVII век) написал культовую для англоязычных протестантов книгу «Реформированный пастор», в которой пастору предписывалось знать все о духовном состоянии и поведении всех членов своей церкви, а если они тяжко грешат, то прибегать к их публичному порицанию и даже исключению из общины. На практике в общинах Новой Англии (в частности в Массачусетсе) на каждого члена церкви заводился дневник, где содержалась его подробная характеристика.
XVIII–XIX века — эпоха постепенного обмирщения общества и сопротивления церкви этим процессам. Это, в частности, привело к новому подъему миссионерства. Баптист Уильям Кэри в своем манифесте, выпущенном в 1795 году, богословски обосновал необходимость миссионерской работы среди язычников за пределами Европы — так началась великая миссионерская эпоха. Британский миссионер Хадсон Тейлор в XIX веке популяризировал термин «Великое поручение» (Great Commission). Активное миссионерство среди язычников продолжили и католики. Некоторые ордена и конгрегации были созданы именно для миссионерских целей — «Белые отцы» в Алжире, вербисты в Нидерландах, редемптористы в Италии, сальваторианцы в Германии. В Российской империи православные священники активно проповедовали нерусским народам, некоторые даже отправлялись с миссией в дальние страны, наиболее известны среди них архимандрит Макарий (Глухарев), епископы Иннокентий (Вениаминов) и Николай Японский (Касаткин).
У протестантов вопрос обновления веры «спасенных христиан» решался через «пробуждения» и активные призывы к покаянию. Уделялось большое внимание просвещению и привлечению людей в церковь через образование. Так, например, в 1780-х годах в Великобритании именно с целью просвещения появились воскресные школы для бедноты. Католики оказывали влияние на паству также в основном через просвещение, активно трудились среди низших слоев общества ордена августинцев-ассумпционистов во Франции, кларетинцев в Испании, назаретанцев и салезианцев в Италии.
Вопросы осуществления спасения внутри церкви у русских православных решались через примеры конкретных праведников-просветителей (Тихон Задонский, Филарет Московский, Игнатий Брянчанинов) и институт старчества — духовного наставничества монахов и мирян в монастырях. В деле смягчения нравов православные использовали и протестантские наработки. Так, книга пастора Иоганна Арндта «Об истинном христианстве» была настольной для многих русских людей.
ХХ век — век масштабных евангелизаций, возможности использования радио и телевидения позволили проповедникам обратиться с проповедью к миллионам людей. В процессе глобализации в мире появились проповедники, вышедшие в миссионерской работе за рамки своих конфессий, — это папа Иоанн Павел II и Билли Грэм. Разные конфессии в разной степени обращались к современным методам проповеди, в частности евангелизации через современную музыку. Остро стоял вопрос и о внутренней чистоте христиан: сюда можно отнести и споры модернистов и фундаменталистов о богодухновенности Писания и благочестивом образе жизни, и полемику экуменистов и «изоляционистов» о том, где проходят границы церкви. Продолжалось и общинное творчество — православные братства в 1990- х годах, новые конгрегации у католиков (Сестры — миссионерки любви Терезы Калькуттской), новые протестантские деноминации — пятидесятники и харизматы.
Что может принести Церкви XXI век? Будет ли Церковь активно проповедовать Христа внешнему миру, будет ли она заботиться о святости своих членов? Во многом это будет зависеть от нас.
*Это время материального процветания официальной церкви — богатейшего феодала, свободного от государственных податей, владеющего бесчисленными землями и монастырскими крестьянами. Разногласия относительно материального статуса церкви вылились в споры между иосифлянами и нестяжателями. Выразителями этих идей стали Иосиф Волоцкий и Нил Сорский. (Ред.)
ФОТО: из архива Религиозной организации Христианский центр «Возрождение» евангельских христиан-баптистов
