Тема
Отношение к будущему в христианстве имеет иудейские корни. Круговороту времен в язычестве еврейский монотеизм противопоставил линейное время, для которого особое значение имеет будущее — пришествие Мессии. Христианство вслед за иудаизмом наделило будущее особым смыслом. У истории есть начало (сотворение), кульминация (смерть и воскресение Христа) и развязка (Второе пришествие). Будущее тесно связано с эсхатоном — концом старой эпохи и началом новой. Что же это за новый мир? Это Царство Божие внутри (или среди) христиан, которое начинается в земном мире и свершится окончательно, когда Христос придет во второй раз и весь мир будет преображен. Бедствия только сопровождают изменения. Во время катастроф и потрясений именно апокалиптические бедствия выходили на первый план, люди их боялись и в будущем видели только угрозу; однако другая тенденция, связанная с Царством, настойчиво заявляла о себе. Именно этот опыт и хотелось бы кратко описать.
Христианство возникло в эпоху кризиса античного мира. И на фоне пресыщенности и цинизма появилась активная группа гонимых и непонятных людей, ожидавших Царства Божия — мира, где будет править Бог. Будущее не пугало христиан, они в него верили и, несмотря на гонения и насмешки, старались жить достойно во имя грядущего Нового Иерусалима. Помимо иных причин именно эта убежденность склонила на сторону христиан многих язычников, желавших не бояться будущего, а идти ему навстречу.
Принятие христианства разными европейскими народами, помимо всего прочего, дало им конкретное, вполне земное будущее. Конец античности (IV век) и «темные века» европейской истории (с VI по Х век), период крушения привычного и появления нового, переселения народов, нашествия варваров, стали временем активной деятельности христианских миссионеров и просветителей. На фоне всеобщего смятения именно христиане давали людям надежду на будущее. Царство Божие принимает не только общины из отдельных людей, но и целые народы из разрозненных племен — благодаря этой перспективе многие народы обрели идентичность и смысл. С одной стороны, в этом процессе были задействованы активные миссионеры — создатели старославянской азбуки Кирилл и Мефодий, просветитель Ирландии Патрик, «апостол Германии» Бонифаций, креститель фламандских земель Аманд, а с другой — правители, вчерашние язычники, которые, принимая христианство, выбирали тем самым будущее для себя и для своих народов, — римский император Константин, король франков Хлодвиг, князь Руси Владимир, норвежский король Олаф II и т. д.
Принятие христианства определяло будущее народов, но качество христианской жизни при этом падало: в Церковь пришли вчерашние язычники, многие из них не по своей воле — для них крещение не значило ничего, кроме подчинения воле правителя. Поэтому ревностные христиане уходили в пустынные места и образовывали общины, живущие вне соблазнов «обмирщенного» христианства. Созданные ими монастыри становились островками посвященной христианской жизни; на монахов старались равняться все остальные, и поэтому преображение монашеских структур, «закваски» общества, меняло и все общество. Так, итальянский монах Бенедикт Нурсийский (V–VI века) предложил реформу монашеской жизни: обязательное общежитие, общее владение имуществом, руководитель монастыря (аббат) должен был принимать важные решения в совете со старейшими монахами. Епископ вестготской Испании Исидор Севильский (VI–VII века) распространил этот коллегиальный принцип и на светские дела: король избирается знатью и епископами. Основание и реформу монастырей активно поддерживали светские властители, считавшие монахов «закваской» Царства Божия и элитой своей страны.
На рубеже тысячелетий опять произошел перелом — население Европы стремительно росло, его было трудно удержать в сложившихся границах. На социальные перемены Церковь реагировала двумя способами. Во-первых, получило религиозное основание рыцарство, давшее возможность многим вчерашним язычникам-воинам почувствовать себя христианами, не уходя в монастырь. Самые пассионарные уходили в крестовые походы на Восток — отвоевывать у мусульман Гроб Господень и основывать на арабских землях христианские государства. Во-вторых, в очередной раз было реформировано монашество: в X — начале XII века была проведена так называемая Клюнийская реформа (от названия аббатства Клюни во Франции). Реформа предполагала независимость монашеских общин от светских властей; монахи стремились задавать нормы поведения и в миру, например ратуя за так называемый Божий мир — периоды прекращения любых военных действий. Сохранение знания, воспитание молодых людей для будущих времен тоже было приоритетом для клюнийцев: в реформированных обителях создавались скриптории (места для переписывания книг), библиотеки, школы.
Образ будущего для мира, несмотря на обычные в те времена страхи, оставался в целом оптимистическим. Знаменитый аббат Иоахим Флорский (XII век) разделил историю на три периода: период закона, или Бога Отца (до пришествия Христа); время благодати, или Бога Сына (от пришествия Христа и до 1260 года), и, наконец, время Святого Духа, которое наступит, по мнению аббата, очень скоро. В эти времена появится сообщество настоящих монахов, истинных христиан, которые покажут пример праведной жизни. Орденом из этого пророчества считали себя последователи Франциска Ассизского — францисканцы. Нищенствующие ордена с их «апостольской простотой», бедностью, проповедью мирянам стали ответом на многочисленные еретические движения, критиковавшие Церковь за обмирщение и показывавшие мирянам образец нравственной жизни.
Деятельность монахов была важна и для Руси — освоение Севера, его экономический рост произошли в том числе благодаря тому, что в XIV веке Сергий Радонежский, его ученики и последователи создали Соловецкий, Валаамский, Псково-Печерский и другие монастыри на Севере, ставшие центрами духовной и общественной жизни.
Эпоха Ренессанса вызвала к жизни очередные перемены. Изобретение книгопечатания сопровождалось информационным взрывом; Великие географические открытия расширили привычный мир; в искусстве именно человек, а не Бог стал в центр мироздания. Возникли движения мирян, отвергнутых Церковью (как, например, лоллардов в Англии и гуситов в Чехии), в которых стремление человека к независимости и самостоятельным открытиям получило христианское осмысление: у людей должна быть возможность непосредственно общаться с Богом. Были подобные движения и внутри католической церкви; самым знаменитым из них было devotio moderna («новое благочестие»), возникшее в XIV веке в Нидерландах. Для членов этих общин главным было молитвенное самоуглубление и подражание Христу, они добросовестно работали (им запрещалось просить милостыню) и читали Писание. Право мирян читать Библию на родном языке было обосновано священником Герардом Зебортом и подтверждено епископом Утрехта. Devotio moderna провело модернизацию образования — ученики должны были не зубрить текст, а понимать его и обсуждать. Идеи общинности devotio moderna послужили основой для протестантских общин и гражданского общества на Западе.
Новое время, один из самых серьезных переломов в истории, почерпнуло идейное основание в Реформации. Необходимость во всех сферах утвердить волю Бога ощущалась всеми — не только протестантами, но и католиками. Близость последних времен и конкуренция с протестантами сподвигли католиков-иезуитов, по примеру миссионеров «темных веков», поехать проповедовать в нехристианские регионы — в Индию, Японию, Китай, Африку, Латинскую Америку.
XVI–XVII века — время смелых экспериментов, повлиявших на будущее не только Запада, но и всего мира. Была создана наука как институт; появилась распространенная сегодня форма школьного образования: классно-урочная система, широкий спектр изучаемых предметов, наличие наглядных пособий. Новая школа в немецких княжествах родилась почти одновременно с Реформацией и ставила своей целью научить каждого ребенка читать Библию; иезуиты, учитывая протестантский опыт, создавали свои колледжи, которые наряду с протестантскими университетами стали лучшими учебными заведениями Европы, где воспитывалась будущая элита.
Шли эксперименты по строительству Царства Божия и в социальных структурах. Анабаптисты уходили от гнавшего их государства и создавали свои независимые коммуны; кальвинисты создавали свои республики — в Женеве, в Нидерландах, в Англии после революции XVII века, в штатах Новой Англии; иезуиты основали теократическое государство в Парагвае. Реформация дала и новое понимание государства — как защитника интересов граждан и независимого арбитра.
Протестантизм дал Новому времени и новое основание экономики — качество и профессионализм как богоугодные категории, важность процветания дела, финансовой сферы. Католическая Саламанкская школа в Испании объяснила механизмы рыночной конкуренции и вывела теорию свободного рынка.
XVIII–XIX века — это эпоха постепенной секуляризации, научно-технического прогресса, формирования и распространения светских идеологий. Тем не менее в ряде стран Церковь по-прежнему задавала программу будущего: так, например, Первое великое пробуждение в Америке (первая половина XVIII века) сформировало американскую нацию; деятельность проповедника и бизнесмена Ханса Хауге буквально за два десятка лет преобразила всю Норвегию, положила начало ее независимости; «народные университеты» (лектории и вечерние школы) датского священника Николая Грундтвига сделали крестьянство во второй половине XIX века самым прогрессивным и открытым к техническим новинкам сословием.
ХХ век — сложное время, когда секулярные идеологии перехватили у Церкви право задавать повестку дня. Христианская позиция во многом была скорее оценочно-критической, видящей в будущем беду. Перемены приходили столь стремительно, что христиане едва успевали освоить уже изобретенные технологии. Однако теология минджун в послевоенной Корее, говорящая о преображении народа в том числе через преодоление бедности, движение в защиту прав чернокожих Мартина Лютера Кинга, деятельность Билли Грэма — это примеры того, что и в крайне обмирщенное время христиане продолжают влиять на будущее.
На дворе XXI век, и по-прежнему ясно, что единственное основание и Церкви, и будущего — это Христос. Как Церкви являть Его людям? Прошлый опыт Церкви говорит нам: христиане, живя Царством Божиим и надеясь на то, что оно придет в силе, не бежали от будущего, а шли ему навстречу, придавали ему смысл, а то и вовсе создавали его там, где казалось, что никакое будущее уже не наступит. Наша задача — действовать и мыслить так же.
ФОТО: Gettyimages.ru, из архива Религиозной организации Христианский центр «Возрождение» евангельских христиан-баптистов
