Тема
Картина сотворения мира очень многим представляется очень простой, даже примитивной и совершенно неинтересной. Между тем это совсем не так. Предлагаю читателям этой статьи открыть первую главу Книги Бытие и читать ее совсем медленно и очень внимательно.
Итак, первое и самое общее утверждение: весь наш мир и все в нем сотворил Сам Бог. Иначе говоря, есть только один Творец — это Бог. Очень часто, особенно в наше время, приходится слышать и даже читать, что есть существа и даже вещи, сотворенные не Им. Комары, змеи, лук, мечи и копья, компьютеры и т. д. Для людей библейской традиции такие утверждения невозможны. Все в этом мире сотворено Им и только Им. Других творцов нет и быть не может. Творец лишь приоткрывает завесу, чтобы люди отчасти могли понять устройство сотворенного Им мира.
Но Бог — источник жизни, и Он есть подлинная Жизнь. Что же из этого следует? Все сотворенное Им — тоже жизнь. И верно противоположное: все, что не относится к жизни, не есть Его творение. Зло, грех, смерть не есть творение Божие.
Бог смерти не творит — одна из максим библейской веры, и иудейской, и христианской. Именно поэтому утверждение, что Господь Иисус — Победитель смерти, относится к самым фундаментальным в исповедовании всех христианских церквей.
И все, что к жизни не относится, не есть Его творение. Это утверждение дает возможность взглянуть на первую главу Бытия несколько иначе: Бог дарует нам свободу выбора. И призывает сделать его правильным: не использовать творение во зло себе и другим.
В Книге Второзаконие это утверждение сформулировано как заповедь Божия: «во свидетели пред вами призываю сегодня небо и землю: жизнь и смерть предложил Я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твое» (Втор 30:19).
<...> Бог сотворил все не одновременно, но творил постепенно. В Библии этот период обозначен как Дни творения. На иврите «йом» буквально означает «день», но это не сутки, не 24 часа. Это промежуток времени неопределенной продолжительности. В раннем Средневековье продолжительность пребывания Адама в раю была очень популярной темой диссертаций на факультетах теологии. В Сорбонне, университете Парижа, сохранилось несколько десятков таких диссертаций. Но довольно скоро, после того как этот период стал оцениваться с точностью до минуты, ученый совет принял решение больше не принимать таких работ.
Однако вопрос о времени — это один и самых сложных вопросов в теме творения, если не самый сложный. Время, как и всё в этом мире, сотворено Богом. Эту мысль принять непросто, но без нее картина творения остается неполной. В Книге Бытие указан даже день творения времени, четвертый день творения: «И создал Бог два светила великие: светило большее для управления днем и светило меньшее для управления ночью, и звезды; и поставил их Бог на тверди небесной, чтобы светить на землю, и управлять днем и ночью, и отделять свет от тьмы. И увидел Бог, что это хорошо. И был вечер, и было утро: день четвертый» (Быт 1:16–19). Свет и светила были сотворены на четвертый день творения.
Чего мы не знаем совсем — как соотносились по продолжительности эти дни творения. Есть много гипотез, но нет ни одного твердого высказывания. Вместо слова «день», на мой взгляд, было бы лучше использовать иное слово, например «период», «этап», «эра» и т. п.
Время протекало равномерно, или с некоторым ускорением, или с замедлением? Как соотносится протяженность времени в райском саду и в жизни людей после грехопадения? На этот вопрос есть прекрасный ответ: «…у Господа один день, как тысяча лет, и тысяча лет, как один день» (2 Пет 3:8). Но это ответ скорее поэтический, чем содержательный. Иными словами, метрики времени у Бога и у человека принципиально различаются. И даже в Ветхом Завете они не пересекались. Можно говорить о Божьем времени и о времени человеческом. Эти две шкалы принципиально несовместимы.
Уже в глубокой древности люди находили скелеты исчезнувших животных или их отдельные кости. Составить на этой основе картину развития не представляло большого труда. Несомненно, среди исследователей были жаркие споры о том, что предшествовало формам жизни, распространенным в их время; когда жили древние животные и кто и когда их сотворил. Мудрецы той эпохи оставили нам удивительные высказывания. Вот одно из них: «Бог сотворил мир старым». Эта мысль дошла до нас, ее мы встречаем в Талмуде.
Удивительно, насколько точно библейская картина творения, последовательность творения разных форм жизни, соответствует современным научным представлениям.
Библия не научный трактат. Это не учебник биологии или истории. Это очевидно. Но Библия не противоречит науке и не является ее антагонистом. Библия ставит перед собой и перед нами вопрос, не являющийся научным: для чего был сотворен этот мир?
Главный же вопрос науки: как был сотворен этот мир?
Вопрос «для чего?» является вненаучным (не путайте это точное слово с иным, оценочным: ненаучным). Иными словами, Библия (вера) не противоречит науке принципиально и противоречить не может, так как у них различные предметы описания¹.
Можно сказать, картина творения, которую показывает нам Библия, — это своего рода вопрос, который стоит перед каждым, и Бог ждет от нас ответа на него.
Один из самых удивительных ученых, заложивший основу систематического изучения жизни, — Карл Линней — в предисловии к своей книге о происхождении видов писал о том, что когда он брал в руки крыло бабочки с намерением описать его, то чувствовал, как риза Господа осеняет его; тогда он клал перо на стол, становился на колени и начинал благодарить Его. Линней был великим ученым и глубоко верующим человеком. Можно даже сказать, что он был библейским человеком. То же самое можно сказать и о М. В. Ломоносове, и о многих других ученых, величие которых определяется их близостью к Библии, не обязательно концептуально, но по духу, чье творчество было попыткой ответить на вопросы, поставленные той картиной творения, которую открывает нам Библия.
Завершить эти краткие размышления мне хочется двумя цитатами, показывающими понимание библейской картины творения величайшим ученым ХХ века Альбертом Эйнштейном и великим поэтом и художником века XIX Уильямом Блейком:
«Лучшее из всего, что может испытать человек, — тайна. Это — поистине основополагающее ощущение, которое лежит в истоках истинного искусства и истинной науки. Тот, кто не знает или не понимает этого, кто лишен уже способности удивляться, тот уже хорош как мертвец. Именно этому ощущению таинства и обязана своим рождением религия»²;
«В одном мгновенье видеть вечность,
Огромный мир — в зерне песка,
В единой горсти — бесконечность
И небо — в чашечке цветка»³.
1https://www.ilyagrits.com/single-post/2016/1/5/о-некоторых-свойствах-времени-в-священном-писании
2Эйнштейн Альберт. Мир, каким я его вижу. — М.: АСТ, 2016. С. 208.
3https://www.newacropol.ru/image/poetry/eternity/
Фото: Gettyimages.ru
