Тема
В XX веке ученые обратили внимание на тот факт, что в области микромира невозможно провести «объективный опыт» и получить «объективный результат». Метод, на который опиралась на протяжении столетий наука, перестал срабатывать. Оказалось, что результат опыта в тонких областях материи зависел от того, кто этот опыт проводил. И при абсолютно идентичной процедуре опыта присутствие различных операторов приводило к различным результатам. Картина мира менялась в зависимости от человека, наблюдающего эту картину. То есть, входя в некоторые отношения с предметом опыта, наблюдатель менял реальность, о которой он что-то хотел узнать. Можно сказать, что, предлагая реальности свое к ней отношение, он влиял на нее настолько, что она каждый раз становилась иной.
Осмысливая этот факт, можно сказать, что в микромире главным в отношениях наблюдатель—наблюдаемое на первое место вышел не «изучаемый объект», а отношения, в которые наблюдатель входил с этим «объектом». Само понятие «объект» постепенно утрачивало свою несомненность, один из ведущих физиков как-то заявил: «Про электрон нельзя сказать, что он есть. Но также про него нельзя сказать, что его нет».
Мне кажется, учитывая эти наблюдения физиков, мы могли бы более отчетливо увидеть некоторые особенности религии Ветхого и Нового Заветов. Сразу же бросается в глаза запрет ветхозаветной религии на изображение лиц и фигур людей, не говоря уже о самом Яхве. В этом сказалась, как мне кажется, та глубиннейшая интуиция, которая, как и в физических опытах, постигла, что в религиозных отношениях «твердый объект» либо весьма подозрителен, либо совсем отсутствует. Что на первом месте стоят отношения «наблюдателя», если употреблять современный язык, или верующего человека, человека, «ходящего перед Богом», а не тот «объект», в контакт с которым входит верующий.
Римские воины, захватившие Иерусалим, войдя в храм и рассчитывая найти в нем чудесную статую иудейского Бога, были ошеломлены тем, что в святая святых они обнаружили не изображение великого Бога Израиля или Его статую, а Ничто. Переводя высказывание на современный язык, они увидели, что объект поклонения отсутствовал. Иудеи понимали, что главное — это не картинка, пусть даже самая неопределенная, даже не форма, созданная в уме, а то отношение, которое верующий испытывает к своему Создателю.
Именно они, отношения, способны ввести человека в реальность присутствия Бога или дать нереальную картинку мира, Бога и человека. Это похоже на те старые фотоаппараты из моего детства, на объектив которых надевался тот или иной светофильтр, и на выходе изображение картинки менялось. Можно даже сказать несколько парадоксально, что образ Бога как Он есть на самом деле для себя формирует сам верующий. Все зависит от того, через какой светофильтр он смотрит внутренним взором «в сторону» Бога. Идеальный светофильтр, дающий реальную картину, описан Иисусом: Бог есть Дух, и поклоняться Ему следует в Духе и Истине. Следовательно, человек, входящий в отношения с Богом, не обладая в них Духом и Истиной, не встретит самого Бога, но сформирует «иную картинку опыта». Вот почему Иисус для одних воскрес, а другие Его не видели. Воскресший Христос не был «объектом», который все видят, Он был таким объектом, который можно увидеть, лишь исходя из определенных к Нему отношений — веры, смирения и благоговения. Вот он, реальный взгляд в сторону Бога.
Слишком часто мне приходилось встречаться с отношением к Богу как к объекту. До сих пор, войдя в церковь, можно увидеть изображение старца, восседающего на облаках, которое больше подошло бы античному Зевсу, а не первому Лицу Троицы в христианской религии. И здесь включен неправильный «светофильтр», приводящий к ложной «картинке Бога», сбивающей с толку верующих, наводящий их религиозный опыт общения на неверную частоту. «Объективное» христианство — вещь довольно-таки заразительная и въедливая. Она ставит на первое место объект поклонения, а потом уже объясняет про отношения.
Задолго до Эйнштейна, увидевшего, что в мире нет ничего застывшего и несомненного, что все относительно (от слова «отношения»), что картинка мира и постижение реальности как раз и зависят от качества и условий отношения, например, массы и времени к скорости света, — библейские писатели видели, что главное в царстве духа — отношения. Да и не только в царстве духа, но и в человеческом обществе. Такие выражения, как «сын гнева» или «сын погибели», не описывают объект, они показывают отношение участника ситуации к миру. Сын гнева — тот, кто порожден гневом, тот, кто движется и питается гневом, кто полностью зависит от гнева. То же самое относится и к выражению «сын погибели».
Когда мы говорим «Сын Божий» или называем Бога Отцом, нам, следовательно, нужно сосредоточиться не на «объекте» — Отце или Сыне, а на том качестве отношений, о котором здесь идет речь. Слишком легко многие христиане называют Бога Отцом, рисуя что-то наподобие той картинки старца на облаках и забывая о том, что речь идет не о земном отце. Что Отец небесный не будет тебя отчитывать, не будет приносить зарплату домой и не будет, скажем, проверять твой дневник. Речь здесь идет о другом. Речь идет о том, что неизреченное, неопределяемое великое Начало всего позволяет тебе войти с Ним в отношения Его полной и безусловной любви к тебе. И для того, чтобы такие отношения стали таинственной и невероятной реальностью, ты должен прежде наполнить их Духом и Истиной, как сказал Христос самарянке. Не фантазировать, не домысливать, не обвинять Отца, как ты можешь обвинить отца земного, словом, не сосредотачиваться на объекте и своем эго, а все свое усилие направить на создание правильных отношений с Богом.
Отношения, а не объект — вот что следует помнить и выстраивать во время любой молитвы.
Для выстраивания правильных отношений как раз годятся самые неправильные с человеческой, бытовой точки зрения ситуации — одиночество, болезнь, оставленность, бессилие, цепь неудач, страх перед своим финансовым положением, смерть близких.
Первые христианские подвижники для того, чтобы правильно выстроить отношения с Богом, шли туда, где с Богом можно было остаться наедине, — в пустыню. Но сегодня не обязательно идти в пустыню — любой сильный кризис обладает свойство моставить тебя наедине с Богом, как это случилось с библейским Иовом.
Он не искал уединения, подобно первым пустынникам, он вошел в кризис и оказался наедине с Богом. Он начал задавать Ему вопросы из своей «пустыни», из своего горя, из своей оставленности. Друзья пытались увести его внимание от Бога к закону, но боль, которую испытывал этот праведник, в сумме с верой в любящего Бога сделала невозможное — друзьям Иова не удалось отвлечь его от прямого диалога, прямых отношений с Богом. И так как основой этих отношений была вера Иова, а точнее говоря, неверие его в жестокого и несправедливого Бога, то есть правильный «светофильтр», который можно назвать смиренным и благоговейным отчаянием, то Бог «вышел на связь». В такие отношения, отчаяние—любовь, Он входит. Но Он никогда не войдет в отношения объект—объект. Ибо Бог не является объектом.
Войти в Божественную реальность — это значит войти в правильную природу диалога. Мне нравится слово «благоговейный», мне нравится слово «бережный». Обратите внимание на жесты греческих надгробных барельефов, эти изображения близких, — с какой бережностью там человек касается человека или Гермеса -— проводника в мир мертвых! Не входя в вопрос о «правильности» греческой религии, остановим внимание на этой нежности касаний, бережности жестов — картинке для глаза из мира внутреннего, молитвенного, который глазом не взять. Вот какова должна быть молитвенная настройка.
Не ответит Бог на грубый крик, на невежественный (непочтительный) взгляд, на ненасытные слова — если услышите, что ответил, не верьте, вам рассказывают сказки. Иов при всем своем отчаянии, думаю, сохранял эту небывалую бережность и утонченность души и даже в самом отчаянном своем крике каким-то чудом веры не утрачивал ее.
Для того чтобы обрести правильные качества отношения к Богу, остаться с Ним наедине, повторяю, сегодня не нужно идти в пустыню или в монастырь. Достаточно очередного кризиса в вашей жизни. Меня спросят: неужели для того, чтобы войти в правильные отношения с Богом, нужно пережить боль? И знаете, я отвечу однозначно: да. Переход эгоистического конечного и лживого сознания, в которое в той или иной степени погружены почти все люди сегодня, к утонченному сознанию любви, реальности и бессмертия требует работы, требует усилий. Выстраивание правильных отношений между мужем и женой, отцом и детьми, человеком и человеком — это тоже непрекращающаяся работа. Можно, конечно, ее и не вести. Можно и потерять все это в своей жизни, но, теряя любовь к людям, теряешь самого себя.
И если вам кажется, что люди причиняют вам ежедневно зло, то самое время задать себе вопрос: а какие у меня отношения с Началом мира, с Бытием, с Богом, и есть ли они у меня вообще? Возможно, ответ будет для вас входом в новую, небывалую жизнь. И в отличие от прежней именно она будет реальна и полна счастья.
Автор: Андрей Суздальцев
Фото: из архива ХЦ «Возрождение»
