Тема

Христос – это внутреннее солнце

Андрей Суздальцев
Журнал/Архив/Номер 43/Христос – это внутреннее солнце

Христос – это внутреннее солнце

Чтобы понять интуиции и прозрения дохристианских духовных подвижников — Лао-цзы, Сократа, Конфуция, Зороастра, Будды, которым открылось нечто важное о человеке и мире, надо, мне кажется, задать себе вопрос о том, что предшествовало их деятельности. Надо спросить себя, что же утратил человек в результате того духовного события, которое описано в самом начале Библии и известно нам под именем грехопадения.

Часто можно слышать, что он утратил невинность, — и это правда. Библия также говорит, что в результате этой духовной катастрофы произошла утрата близости между человеком и Богом, что человек поддался на уговоры противника Бога, и в мир вошли болезни, страх, смерть. И это тоже правда. Но мне кажется, что ситуацию можно сформулировать немного под другим углом зрения.

Самая большая и основная утрата, которая произошла с людьми в раю, — это утрата их глубинной, сущностной личности, истинного «я» и подмена ее личностью иллюзорной, эгоистической, «я» ложным.

И все, что происходит с нами в дальнейшем, сводится к заблуждению, ошибке человека в том, кем же он является, его отождествление самого себя не с самим собой, а с фантомной, иллюзорной личностью, которую человек создает, опираясь на свои конечные представления и мысли о себе и мире.

История человечества после грехопадения — это история все более интенсивной утраты своей изначальной личности, «образа и подобия Божьего» и все большего отождествления с личностью фиктивной, отделенной от Бога и других людей и сплетенной из страхов, соперничества, тщеславия, гордыни, самоутверждения, зависти.

Итак, история, ее ход, ее катастрофы, прозрения и открытия — весь этот огромный временной пласт определялся во многом, если не во всем, отношением человека к своим двум личностям — фиктивной, «самодельной», эгоистической и к личности сущностной, данной человеку от Бога, творческой, бессмертной, но словно утраченной.

Причем процесс этой «утраты» можно описать как процесс развития коллективного безумия человеческого разума. Человечество на протяжении всей истории все больше шло по пути отождествления себя с миром конечных форм. Не важно, каких именно. Такими формами могли быть дворцы, личное имущество, оружие, власть, свои собственные мысли о себе — более тонкие, но тоже существующие во времени формы, философские системы, семья и даже святые книги, которые воспринимались не как дух, а как буква, форма.

Самые таинственные, жизненные и великие «вещи» мира не имеют форм, хотя могут в них обретаться, для того чтобы выразить себя в мире материи. Это — любовь, благодарность, мудрость, сострадание, благоговение, вера. Это те нераздельные качества личности, которые даны человеку от Бога. Это те бесформенные силы, которые и были вложены в Адама Богом, не имеющим формы, превышающим всякую мысль, всякое представление о Нем, всякую концепцию. Это сама Жизнь, как сказал про Себя Христос.

Однако у этих чудесных «вещей» было одно неприятное качество. Их нельзя было взять в руки, их нельзя было использовать для своих собственных целей, их нельзя было даже зафиксировать в форму при помощи мысли, хотя в этом отношении человечество трудами своих философов и писателей добилось определенных результатов, приведших к еще одной эгоистической подмене — мира неуловимого миром жестким, формальным. Так разговоры о любви в церквах со временем могли заменить саму любовь, так богословие Христа и изучение евангельского наследия, переводя неуловимость Духа в формат «жестких вещей», подменяли живое общение с Христом.

Одним словом, перевод неуловимой святости и Божьего дыхания в формат «жестких ценностей» состоялся. Причем произошло это достаточно неуловимо. Достаточно неуловимо шел процесс перемещения центра человеческой жизни из изначальной бессмертной личности к личности конечной, временной, эгоистической. А эгоистическая личность всегда хотела и будет хотеть опоры на «конкретные вещи» — богатство материальное, богатство духовное, данное в форме обрядов, правил, догм, «правильных» книг, «правильной» молитвы. Причем такая личность любит воевать. Для упрочения своей отдельности эгоистической личности нужен враг. Имея врага, такая личность чувствует себя при деле. И не важно идет ли речь об индивидуальных или коллективных эгоистических представлениях. Нациям тоже нужен враг, для того чтобы почувствовать свою особенность.

И что самое главное — изначальная человеческая личность, попавшая в сети иллюзии и затемненная в результате таинственной истории, произошедшей в раю, это всегда внутренний мир человека. Она не снаружи, она внутри. Путь к этой личности лежит через сердце и душу. Через прислушивание к тому, на что указывают прекрасные внешние формы мира, но чем сами они не являются. Через ощущение того, что расположено за словом, за звуком, за цветком, за внешностью человека, — того, что можно рассмотреть только сердцем и духом. Некоторые прекрасные духовные писатели, Джон Донн, например, называли это родиной, куда человек всю жизнь сознательно, а чаще всего бессознательно стремится в поисках себя самого.

Потому что мир внешних вещей, с которыми человек привык себя отождествлять и привязанность к которым как раз и определяет поддельную личность человека — власть, здоровье, красота, престиж, — это мир ускользающих и временных форм. И он продолжает ускользать всю жизнь, пока человек не подходит к последнему ускользанию, ускользанию тела — смерти.

Интуитивно каждый это знает. Знает, что мир форм не удержать, и как раз в силу этого эгоистическая личность все время озабочена тем, чтобы взамен ускользающих зданий, построенных на песке, обрести куда более долговечные убежища, которые, в свою очередь, оказываются недостаточно надежными и построенными на нетвердой и временной почве. И этот безумный бег и составляет природу фальшивой, самоутверждающейся и агрессивной личности в течение всего жизненного отрезка. А какой это невероятный мотор для мировой истории! Для всех этих катастроф, уничтожения людьми друг друга, Освенцимов и Майданеков.

Христос – это внутреннее солнце

Все, что расположено снаружи, — мир внешних форм и событий, с которыми фальшивая личность стремится отождествиться, — обречено. Но у мира внешних форм есть гипнотическое свойство — очаровывать. Привязывать. Ослеплять. Наделять обманчивой видимостью опоры. Посмотрите на современную молитву, которая как раз и выполняет условие поиска опоры. Обратите внимание на тысячи людей в метро, которые не расстаются с мобильными телефонами и айфонами. Кто-то играет в немудреные игры, но таких не очень много, кто-то говорит — но таких еще меньше, связь в метро плохая. Большинство же просто держат мобильный в руке. Как вы думаете, зачем? Мне кажется, по двум причинам: во-первых, это точка опоры, это пункт связи с остальным (теплым, своим) миром, а значит, это вид молитвы. Опрокинутый, деформированный, но все же вид искренней молитвы, ощущение своей недостаточности без телефона в руке, ощущение своей уязвимости и неполноты без этого кусочка электронной материи в пальцах. И вторая причина — стремление к единству. Стремление к тому, чтобы хотя бы потенциально и чисто внешне ощутить свою связь с другими людьми, которым можно позвонить при помощи этого устройства из электроники и пластмассы.

Так или иначе, техника дает обманчивую видимость опоры, гипнотизируя человека, перевирая его истинные потребности и способы их решения, располагая жизнь человека в мире внешних, все более технологических форм.

А ведь и молитва и единство — это потребности, ведущие к обретению своей бытийной, истинной личности, утраченной в раю. Но гипноз технологий и коллективного эгоистического безумия направляет поиск по ложным внешним путям, ведущим к тупику. Фальшивая личность не способна дать правильное направление.

Когда Христос сказал «отвергнись себя», Он имел в виду как раз отвержение этого ложного человеческого «я», не соответствующего тому, кто я есть на самом деле. Если бы Он имел в виду то «я», которое от Бога, это было бы абсурдом.

Парадокс же заключается в том, что истинное «я» как раз и нельзя утратить. Пожалуй, это и есть то единственное, что утратить в принципе нельзя, потому что данное от Бога «я» не может быть разрушено. Но оно может быть игнорируемо людьми, замещено «я» фальшивым, «надежным», «конкретным».

Апокалиптическое противостояние между добром и злом как раз и состоит в том, что вместе с укреплением коллективного мира ложных «я», мира внешних вещей и форм все больше и больше начинает проявляться мир внутренний, мир личностей, ощутивших в себе изначальную глубину, бесконечное бытие, Бога. В сущности, такой глубине некому и незачем противостоять — она объемлет все. Она больше вселенной, больше всего, что можно помыслить, потому что она не мысль, а живая связь бухты человека с океаном Бога. Весь остальной мир, вся история расположены внутри этого бытия истинной личности, доступ к которому нам открыт ежесекундно.

Христос — это внутреннее солнце. Но без Него не горело бы и внешнее.

И если первая волна Духа, родившая великих подвижников, прокатилась по миру и стихла, то сейчас набирает силу вторая волна. Все больше людей понимают, что контакт с идеей Бога не принесет покоя и мира, что для этого нужен контакт и единение не с идеей, не с концепцией, а с самим Живым Богом, находящимся там же, где и само наше истинное «я», — в сердце человека. Только там и может состояться встреча, о которой сказано: «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас». И сейчас есть возможность и даже необходимость прочитать и постичь эту фразу заново.

 

Автор: Андрей Суздальцев
Фото: из архива ХЦ «Возрождение» (Вапров Александр)


Работает на Cornerstone