Тема

Евангелие как Держава

Денис Гореньков
Журнал/Архив/Номер 35/Евангелие как Держава

Евангелие как Держава

Александру Галичу, поэту, музыканту, принадлежат такие слова: «А живем мы в этом мире послами не имеющей названья державы». Глубокое, экзистенциальное переживание своей инаковости было в то теперь уже далекое время, как кажется, знаковым для многих думающих и борющихся с советской унификацией людей. Смею верить, что осознанный приход в христианство и крещение дали возможность Александру Аркадьевичу опознать ту Державу, послом которой являются христиане.

Имя этой Державы — Евангелие, Добрая Весть. В этой державе все дороги ведут к ее столице — Христу. Евангелие — перекресток, на котором можно всегда встречаться со Христом. Но прежде Его, «раскинувшего для объятья» руки по краям креста, надо встретить не на страницах, среди пробелов и знаков, а в собственной судьбе, в жизни чуткой, но «расхристанной», обезбоженной души.

Писатель и богослов Августин Блаженный из Иппона верил, что христианам, гражданам «двух градов», дано переживать Град Небесный уже здесь и сейчас, на земле. Мы обретаем рай в причастности к общине верующих, в молитвенном опыте, в прикосновении Духа, «дышащего, где хочет». Это такая же реальность, как и та, что встречает нас по утрам, едва только мы отверзаем веки после сна.

Трудно в это поверить, но обе эти реальности — и земля без рая, и рай на земле — существуют параллельно. Богословам, видимо, еще долго придется толковать о временах и сроках наступления тысячелетнего царства. Для тех же, кто, как и Галич, выбрал быть послом «не имеющей названья державы», переход от земли без рая к раю на земле происходит без официального объявления миллениума. Действительность, которая мучила Галича и с которой он боролся, была для него слишком своя, чтобы можно было окончательно победить ее. Все мы никуда не сможем деться от себя, не спасет ни эмиграция на Запад, ни бегство на Восток, ни бесконечное самосовершенствование — настолько человек оказывается растворенным в мире, который он любит и ненавидит, настолько мир оказывается «вживленным» в человека. Бороться с партиями, режимами и тиранами можно. Но вот можно ли, не имея никакой поддержки, исходящей от источника иного, отличного от всего того, что мы имеем на земле, бороться и победить самого себя, свои слабости и порочные желания?

История позволяет нам понять, что победа над самим собой, построение утопического рая на земле человеческими руками невозможно. Все попытки подобного строительства заканчивались страшно, трагично. Именно поэтому центральное послание Евангелия утверждает именно иноприродное, не свойственное греховной человеческой природе начало Царства, сходящего с Неба на землю. Послание Христа миру, послание Умершего на кресте и Воскресшего во спасение и оправдание людей Бога слишком часто и слишком многим кажется вызывающим юродством, чтобы оказаться еще одной обыденной поп–философией. «Придите ко Мне», — говорит Христос. Придите ко Мне и станьте иными, настоящими. Тяжелейший выбор, который придется сделать каждому живущему. Это не выбор вероис-поведания, не выбор культа и культуры, это выбор Личности. Другого не дано: или жизнь со Христом, или медленное, смертельное погружение в мутные воды действительности, подобное погружению обросшего разными паразитами парусника.

Советская держава была ужасна отсутствием выбора, свободы и права быть другим. Но и наша действительность, которая поставила во главу угла наживу и рекламу, тем самым почти что девальвировав иной, настоящий выбор, оказалась страшна. Страшен и прост выбор аморальности, предательства, беззакония, который совершает человек, принимая себя не таким, каким он был сотворен Богом, а таким, каким его отформатировал ежедневный бег по кругу. Галичу принадлежит важное наблюдение: наш выбор, сделка с совестью, совершается не с помощью крови, а с помощью самых обыденных вещей, в частности таких, как, например, чернила — из магазина за углом:

 

«И что душа? — Прошлогодний снег!

А глядишь — пронесёт и так!

В наш атомный век, в наш каменный век

На совесть цена — пятак!

И кому оно нужно, это добро,

Если всем нам дорога — в золу?!

Так давай же, бери, старина, перо

И вот здесь распишись, в углу!

Тут чёрт потрогал мизинцем бровь

И придвинул ко мне флакон.

И я спросил его: — Это кровь?

Чернила! — ответил он»1.

 

Предательство товарища, некачественно сделанная работа, небольшая ложь — все это выбор, совершаемый практически всегда в атмосфере обыденности и при типичных обстоятельствах — никакого пафоса.

Выбор жизни и смерти тоже может показаться слишком простым, ведь он явлен нам на страницах малопонятной и несовременным языком написанной Книги. Однако страницы этой Книги вмещают и жизнь, и смерть человека. Сила слова всегда была огромна, она настолько сильна, что превращает слово в действие, и красноречие легко может обернуться кровопролитием.

Евангелие тоже о Слове и Крови. «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог… И Слово стало плотию и обитало с нами, полное благодати и истины» — гласит пролог Радостной Вести. Эпилог же ставит точку и призывает к выбору: «Сие есть Кровь Моя, за многих проливаемая, во оставление грехов». Примите и будете живы. Примите и всегда будет откуда начинать и куда возвращаться:

 

«Когда я вернусь,

Я пойду в тот единственный дом,

Где с куполом синим не властно соперничать небо,

И ладана запах, как запах приютского хлеба,

Ударит в меня и заплещется в сердце моем»2.

 

Тема возвращения, ставшая одной из ключевых тем творчества Александра Галича во время эмиграции, была связана не только с его вынужденным отъездом, перемещением в другую страну и постоянной ностальгией. Возвращение духом в Небесный Град, Державу Евангелия, Галич переживал не единожды. То, что нам всегда, на любом отрезке жизни, оставлено покаяние, возможность вернуться в Отчий дом, Александр Аркадьевич знал не понаслышке. Виктор Спарре, друг и духовный наставник Галича в эмиграции, писал: «Последний год безразличие и попустительство Запада почти привели его к духовной трагедии. Я рисковал нашей дружбой и написал ему очень резкое письмо, в котором сказал, что он превращает в потеху драгоценный крест у него на шее. После (визита Спарре. — Д. Г.) Александр изменил образ жизни, несовместимый с принципами, которыми должен руководствоваться человек крещеный».

В этом мире мы не хозяева, но и не случайные гости. В этом мире мы — послы. Послы Державы, имя которой Евангелие, Благая Весть. Эта Весть заключается в емком, бесконечно могущественном Послании, превращающем Слово в Сына Человеческого, а человека — в сына Божьего: «…Бог явился во плоти, оправдал Себя в Духе, показал Себя Ангелам, проповедан в народах, принят верою в мире, вознесся во славе» (1 Тим 3:16).

1 Из стихотворения А. Галича «Еще раз о черте» (1969).
2 Из стихотворения А. Галича «Когда я вернусь» (1972).

 

Автор: Денис Гореньков
Фото: РИА Новости


Работает на Cornerstone