Интервью
Марианна Афанасьева — скрипачка, преподаватель музыкального училища имени Гнесиных. Служит в группе прославления и ведет группы по изучению Библии в церкви «Благовестие». С 2022 года она директор служения музыкантам и людям искусства «Больше музыки».
— Марианна, когда вы впервые почувствовали, что музыка — это ваше призвание?
— В пять лет. Меня отдали учиться играть на скрипке, и я уже тогда точно знала, что стану профессиональным музыкантом. У меня папа музыкант, и я часто в детстве видела, как он занимается с учениками, как играет сам. Я в этом росла. И с музыкой никогда не расставалась, она всегда была значимой частью моей жизни.
— В вашей семье были верующие или вы во взрослом возрасте уверовали?
— Я пришла к Господу уже во взрослом возрасте. Двадцать лет тому назад меня крестил мой будущий муж, дьякон московской церкви «Благовестие». Мой приход в церковь был связан с музыкой. Я поступила в Академию музыки имени Гнесиных. И пошла знакомиться со своей новой соседкой по комнате в общежитии Анной Устюжаниной, сегодня знаменитой виолончелисткой. У нее собиралась на репетиции церковная группа прославления. Я тихонько сидела в сторонке и слушала. А потом начала подсказывать музыкантам, как лучше сыграть. Через какое-то время они говорят: «Бери скрипку и играй с нами». И так через две недели я пришла в церковь, еще через две недели приняла Иисуса Христа как своего Господа, а через год я крестилась.
— Когда вы осознали, что Бог зовет вас проповедовать через музыку? Это произошло, когда вы пришли в группу прославления?
— Нет, это произошло позже. И не столько через музыку, сколько через преподавание. Я уже двадцать лет преподаю в училище имени Гнесиных. А несколько лет назад Господь меня призвал служить музыкантам через общение, совместные репетиции и концертную деятельность.
Прежде всего мое служение происходит во время урока один на один с учеником, когда есть возможность общаться, что-то рассказать о вере. Моим ученикам от 15 до 23 лет, это возраст поиска себя, становления личности. Они очень чуткие и ищут что-то настоящее. Когда с ними разговариваешь искренне, проявляешь Божью любовь и даешь им понять их ценность, они начинают к тебе прислушиваться и задавать вопросы.
Наша музыкальная педагогическая традиция связана с довольно жестким воспитанием — как в спорте. И молодым музыкантам приходится выслушивать неприятные вещи о себе. Унаследованная нами советская система образования построена все-таки на некотором уничижении личности. Что-то общее для нас важно, а мнение и личность отдельного человека значения не имеют. Я сама в этом росла как музыкант, и мне сложно было принять, что я талантлива, что Бог дал мне какие-то особые дары. Я училась это принимать и сейчас стараюсь этим опытом делиться с подрастающим поколением.
Я говорю этим молодым ребятам, что они талантливы, что у них все получится. Одновременно происходит разговор о том, что все эти дары им дал Творец, а дело музыканта — развивать их. Конечно, можно благовествовать, основываясь на биографиях и творчестве композиторов. Например, Бах — это настоящий благовестник. И когда я об этом рассказываю ученикам, они слушают с открытым сердцем. Они приходят к нам в церковь, играют там на своих инструментах, кто-то остается и принимает крещение.
— Часто говорят, что музыка — это духовное послание. Как вы понимаете это выражение?
— Несомненно, но это может быть как духовное послание добра, истинного и вечного, так и чего-то негативного и разрушающего. И это присутствует даже в академической музыке. Если мы говорим про Баха, то это созидание. Даже человек, далекий от музыки, не понимающий, как она устроена, просто слушает произведения Баха и насыщается, успокаивается, потому что через музыку Баха действует Святой Дух. Когда человек творит в Духе Святом, он получает какое-то откровение и записывает это. И вот та составляющая Духа, слава Божия, которую Он вложил в музыку, там остается. И когда через несколько поколений мы прикасаемся к творчеству такого мастера, мы прикасаемся к славе Божией.
И возьмем другой пример: у Карла Орфа в кантате «Кармина Бурана» — сплошные ссылки на языческие культы и оргии.
У нас есть выбор, что играть. У нас есть выбор, что слушать. В Библии говорится, что «приятная речь целебна для костей» (Прит 16:24). Музыка — это речь, и, если она не несет в себе искры Божией, она будет разрушать.
— Вы ощущаете, что на ваших выступлениях Дух Святой касается сердец слушателей?
— Да, конечно. Каждый раз, когда я выхожу на сцену, я молюсь о том, чтобы Дух Святой касался сердец людей, пришедших на концерт. И на этом построено мое взаимодействие с публикой. Исполнителей много, но вот исполнителей, которые несут Весть от Бога, значительно меньше. Наша задача — окрылить человека. И через игру на музыкальных инструментах, и через слово.
— Баха все любят и чувствуют, что его музыка — это молитва. Есть ли у вас еще какие-то любимые композиторы, чье творчество несет для вас духовное послание?
— Мне очень нравится Моцарт. Нравится стройность его музыки, его гениальная простота и одновременно затейливость. Наверное, вы знаете, что есть легенда про человека в черном, который пришел к Моцарту и заказал реквием. Этот «черный человек», как злой рок, как тоска по чему-то вечному, есть в каждом произведении композитора. Какое бы самое светлое произведение Моцарта ни взять, там хоть чуть-чуть, но будет присутствовать эта неизбывная тоска.
— Может быть, это не тоска, а жажда Бога?
— Возможно, это тот вакуум, который может заполнить только Бог. И этот вакуум у Моцарта есть в каждом произведении. От этого так щемит сердце каждый раз.
— Расскажите, пожалуйста, про концерты, которые вы устраиваете в Англиканской церкви Святого Андрея в Москве в рамках служения «Больше музыки».
— Мы организуем эти концерты в течение трех последних сезонов. Не только там, но это основная площадка. Идея состоит в том, чтобы нести вечное и доброе. Ведущий наших концертов — Андрей Бурков, альтист, солист разных оркестров. Он находит интересные взаимосвязи между исполняемыми произведениями и Божественным началом. Старается обязательно сказать о Боге, привести наших слушателей к мыслям о нем.
Люди приходят на концерт после рабочего дня, напряженные и уставшие, а уходят окрыленные! Это не то же самое, когда человек выходит после концерта в филармонии. Как человек посвященный, я знаю, как бывает там и как на наших концертах, когда Дух Святой действует через музыкантов. У нас есть команда, которая молится во время концерта за атмосферу, музыкантов и слушателей. Слушатели даже рассказывали нам о случаях исцеления во время концерта. На Рождество мы раздавали Евангелие, пели гимн «Тихая ночь» всем залом — слова были напечатаны на программках. На Пасхальном концерте вместе пели пасхальные песни и гимны, в самом конце всем залом исполнили тропарь «Христос воскресе из мертвых». Это огромное благословение, что люди откликаются на предложение петь вместе, хотя внешне наш концерт выглядит как вполне светский.
Взаимодействие с публикой — основа нашего служения. Мы не остерегаемся этого контакта, наоборот, нацелены на него. Люди это почувствовали и уже ради него приходят. Есть слушатели, которые посещали все наши концерты в течение трех лет, где бы мы ни играли, потому что они черпают у нас вдохновение.
Слоган нашего служения так и звучит: «Мы дарим вдохновение». И это вдохновение не просто в том, что люди выходят после концерта с улыбкой. Это настоящее вдохновение от Бога.
— Вы могли бы вспомнить случай, когда концерт как-то ощутимо повлиял на жизнь вашего слушателя?
— После одного из концертов в зале очень долго сидела девушка — и плакала. Уже все ушли, все убрали, а она по-прежнему сидела. Я к ней подошла, спрашиваю: «Может, вам как-то помочь?» Мы поговорили. Оказывается, в этот день ее молодому человеку поставили неутешительный диагноз. И он с ней порвал. Я предложила ей помолиться за нее и ее молодого человека, за их спасение, за его исцеление. После концерта она была очень открыта к молитве, к тому, что молитва действует.
Бывают случаи, когда люди открываются для покаяния после наших выступлений, остаются поговорить, и мы приглашаем их на молитвенную встречу.
— А музыканты, которые участвуют в концертах, все верующие?
— Нет, но мы тщательно их подбираем, не приглашаем всех подряд. Потому что мы не просто концертная организация, нам интересен именно духовный подход. С каждым музыкантом мы беседуем. И часто неверующие музыканты в результате нашего общения и сотрудничества приходят в церковь.
— Какой ваш главный педагогический принцип?
— Любовь Божья, которая излита в сердце каждого верующего человека, действует тогда, когда мы позволяем ей действовать, когда мы за нее держимся и во всем ставим ее на первое место. Когда я только начинала педагогическую деятельность, то была довольно жесткой и строгой, могла повысить волос. Со временем, в процессе духовного роста, понимаешь, что авторитет так не заработать. Авторитет можно заработать только тогда, когда проявляешь любовь. Настоящую большую любовь. И это главное.
С некоторых пор это вообще стало принципом моей жизни — пребывание в Божьей любви. Если я питаюсь этой любовью, то могу нести ее окружающим. Для меня важно личное Божье откровение в каждой сфере жизни: и в воспитании моего пятнадцатилетнего сына, и в том, как поддержать мужа. Во всем нужна поддержка Духа Святого. Для меня важно быть благословением для тех, кто рядом.
Выходя из дома, я прошу: «Господи, я сегодня хочу быть благословением для каждого, кого встречу, с кем буду общаться». И Господь такую возможность мне дает.
С Марианной Афанасьевой беседовала Мария Романова
Фото предоставлено Марианной Афанасьевой
