История
Каждый в своей жизни проходит через кризисы. Кризисом называют переломный момент, в котором жизненная ситуация изменилась настолько сильно, что предыдущие модели в ней не работают. Результатом ответа на кризис является либо перестройка, либо смерть. В медицине кризисом называют переломный момент в ходе болезни, ведущий либо к улучшению, либо к ухудшению состояния больного. Кризис организации приводит либо к ее реформированию, либо к закрытию. Подростковый кризис или кризис среднего возраста отражает процесс постоянно усложняющегося развития личности. Христианская церковь в своей истории также проходила через кризисы. В первые века своего существования церковь регулярно сталкивалась с ересями. Ответом на эти кризисы стали символы веры. Официальное принятие Византийской империей христианства привело к обмирщению и кризису внутри церковного руководства, в результате чего часть верующих посчитала, что необходимо отделиться от этого мира, и появилось монашество. Протестантизм также стал следствием церковного кризиса: Реформация была ответом на обмирщение церкви.
Евангельская церковь в России сталкивалась с различными кризисами. Пожалуй, самый сложный из них возник в послевоенное время: 1929 год в СССР ознаменовал беспрецедентные гонения на евангельскую церковь, подобных которым не было даже в Российской империи. Большую часть церковных лидеров либо расстреляли, либо сослали в трудовые лагеря. Дома молитвы были закрыты, здания конфискованы. Баптистский союз прекратил свое существование. Но в 1944 году советские власти инициировали создание объединенного Союза евангельских христиан и баптистов, к которому позже присоединились и пятидесятнические церкви. Согласно выводам представителей власти, прямые репрессии не только не уменьшили количество верующих, но наоборот — привели к росту церквей: «баптизм растет и завоевывает новые позиции почти пропорционально степени нажима»1. Создание единого союза евангельских христиан и баптистов стало своеобразным троянским конем, придуманным советскими властями. С одной стороны, власти предоставляли возможность легального существования баптистским церквам после того, как уничтожили подавляющую часть их лидеров, с другой стороны, это позволяло собрать все протестантские конфессии в одну структуру и управлять ими через давление на ее руководство. В секретном докладе заместителя председателя СДРК2 указывались сильные стороны евангельских церквей, которые было необходимо нивелировать: «постоянное “новаторство”, активный прозелитизм — назойливое навязывание своих догм инаковерующим, склонность к полулегальному существованию и стремление вовлечь в свои ряды, главным образом, молодежь»3. Спецслужбы предложили гениальный план, как вытравить из евангельских верующих миссионерский дух, ограничить любую евангелизационную деятельность стенами дома молитвы, лишить церкви новаторства и превратить их в замкнутые сообщества законников. Используя структуру ВСЕХБ, журнал «Братский вестник», а также циркуляционные письма пресвитерам поместных церквей, власть продавливала все новые и новые правила, вмешиваясь в жизнь и устройство евангельских церквей. Все это не могло не привести к кризису, который вызвал самый крупный раскол среди евангельских христиан-баптистов за всю историю их существования.
Служители не могли не заметить того, как власть планомерно вынуждает церковь идти на компромиссы. Часть служителей оправдывала их возможностью легально проводить богослужения. Другая часть отказалась следовать установкам властей, уйдя в подполье и организовав Совет церквей ЕХБ. Раскол, разделивший евангельское братство на «регистрированных» и «отделенных», до сих пор остается болезненной раной. Решение, принятое в 1961 году, имело свои последствия. Но история покажет, что обе стороны все равно пришли к результатам секретного плана СДРК: к началу 1990-х евангельские церкви практически утратили миссионерский дух, церкви были больше озабочены «отделением от мира», чем благовестием миру, в общинах оставалось все меньше и меньше молодежи. И все же евангельская церковь смогла пережить каток репрессий и сохранить Евангелие до момента наступления свободы.
Распад СССР ознаменовал время духовного поиска в некогда атеистическом советском обществе. Толпы людей хлынули в церкви, но не все церкви были готовы принять их. За годы гонений евангельские церкви создали собственную субкультуру, в которой святость была связана прежде всего с внешним видом, а не с качествами характера. И вот масса людей, жаждущих духовного возрождения, натолкнулась на список требований. Кого‑то заставляли выбросить телевизор, с кого‑то снимали серьги и стирали косметику, на кого‑то надевали косынку. Традиционные евангельские церкви продолжали «держать оборону», чтобы мир не проник в церковь. До сих пор остается без ответа вопрос, почему баптисты и другие евангельские христиане, сохранившие веру среди стольких гонений и молившиеся о временах, когда можно будет свободно проповедовать Евангелие, при наступлении этой свободы начали иммигрировать за границу. Возможно, чтобы снова оказаться в закрытом сообществе, диаспоре, живущей обособленно от остального общества?
Одной из причин церковного кризиса 90-х, на мой взгляд, стала неспособность церквей отделить евангельскую истину от церковной субкультуры. Этот кризис привел к образованию множества новых церквей и союзов, для которых вопросы традиции стояли не на первом месте. Пробуждение наступило, но не там, где его ожидали. Сегодня уже сложно говорить о евангельской церкви в России как об однородном движении. В настоящее время оно состоит из множества христианских конфессий. Каждая из них преодолевает собственные кризисы. Но одно остается неизменным — это поиск того, как евангельская церковь может исполнить свое призвание. С момента своего зарождения в Российской империи евангельская церковь была движением духовного пробуждения. Это движение несло Евангелие людям и изменяло к лучшему их жизнь. И никакие кризисы не могут лишить нас этой ДНК. Пожалуй, самое лучшее объяснение этому тот факт, что Христос является самым лучшим Пастырем.
1 ГАРФ, Ф-6991, оп. 3, д. 047, с. 33–38.
2 Совет по делам религиозных культов при Совете министров СССР.
3 ГАРФ, Ф-6991, оп. 3, д. 047, с. 33–38.
Фотография предоставлена автором
