Тема
Руины языческого храма в Коринфе
В Риме, у Остийской дороги, где, по преданию, был казнен апостол Павел, воздвигнут огромный собор в его память. В центре большого двора посреди развесистых пальм виднеется необычная статуя апостола язычников. Скульптор изобразил Павла в дорожном плаще-накидке с капюшоном на голове и с увесистой Библией в руках. А поза напоминает спортсмена на стартовой площадке. Его фигура наклонена вперед, он полон решимости преодолеть заданную дистанцию. Эта скульптура резко отличается от его скульптурных изображений внутри храма. Если внутри храма — Павел величественный, монументальный, с открытым вдохновенным лицом, Павел — мыслитель, богослов, ученый, то снаружи, во дворе Павел — миссионер, странник и просто человек.
Остийская дорога в Риме
Мы склонны видеть в апостоле Павле самодостаточную героическую личность, некоего супергероя и сверхчеловека. Но он сам отнюдь не считал себя таковым. Иначе вряд ли бы сказал, что он крайне нуждается в усиленных молитвах собратьев за него. Он говорит об этом просто, без какого-либо стеснения и оговорок: «Всякою молитвою и прошением молитесь во всякое время духом, и старайтесь о сем самом со всяким постоянством и молением о всех святых и о мне, дабы мне дано было слово — устами моими открыто с дерзновением возвещать тайну благовествования, для которого я исполняю посольство в узах, дабы я смело проповедовал, как мне должно» (Еф 6:18–20).
По всей вероятности, Послание к верующим города Эфеса Павел писал из римской тюрьмы, а потому испытывал особую нужду в молитвенной поддержке. Свое пребывание в таком месте он рассматривает как «посольство», то есть специальную миссию от Бога. По молитвам верующих он желает получить дерзновение и смелость для возвещения тайны благовествования перед кесарем в Риме. Ведь сущность христианства была непонятна как иудеям, так и римлянам. Иудеи считали христиан еретиками, а римляне воспринимали исповедников Христа как отдельную секту в иудаизме. Перед Павлом стояла сложная задача: объяснить римлянам, что христиане не иудейская секта и не группа отщепенцев-еретиков, а совершенно новое сообщество — Церковь, Тело Христа, частью Которого являются души, пришедшие из иудейской и языческой среды. Сложность задачи по-человечески беспокоит Павла, побуждая обращаться к верующим с просьбой о молитвах за него.
В назидательных посланиях Павла часто встречаются термины из армейского и спортивного лексикона. Греческий город Коринф славился Истмийскими играми. Зрелищные спортивные состязания устраивались в Коринфе через каждые два года. Программа соревнований была очень разнообразной: борьба, метание диска, прыжки, бег на короткие и длинные дистанции. Вокруг ристалища или спортивной арены собирались огромные толпы просто зрителей и болельщиков. Вполне возможно, что апостол Павел во время своего двухлетнего пребывания в Коринфе мог наблюдать этот праздник физической ловкости, силы и усердия. Однако его помыслы простирались к предметам гораздо более значимым и возвышенным. Павел думал о духовной жизни христиан. Ведь христиане тоже призваны на арену, только духовную, чтобы с успехом «пробежать» земное поприще.
«Не знаете ли, что бегущие на ристалище бегут все, но один получает награду? Так бегите, чтобы получить», — решительно призывает апостол последователей Иисуса Христа (1 Кор 9:24). Явно недостаточно быть умеренным и теплохладным в духовной жизни, в следовании за Христом. Жизнь христианина сопряжена с подвижничеством, с постоянной работой над собой, с укреплением самодисциплины, с отказом от излишнего комфорта и безудержного стремления к удовольствиям, расслабляющим дух, душу и тело. Как спортсмен ради достижения цели ограничивает себя во многом, так и христианин ради обретения жизни будущего века и славы Божьей стремится к тому, чтобы его Адамова телесная природа не возобладала над духом.
«И потому я бегу не так, как на неверное, бьюсь не так, чтобы только бить воздух; но усмиряю и порабощаю тело мое, дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным», — делится Павел своим личным опытом внутренней борьбы (1 Кор 9:26–27).
Базилика Святого Павла за городскими стенами построена на месте казни Павла
Апостол — духовный гигант в нашем представлении. Но этот служитель Божий, муж великой веры, тоже вынужден считаться с телесной земной природой и всячески противодействовать ей. Он не бесплотное существо, не ангел, но человек со всеми присущими человеческому естеству искушениями и соблазнами. Призывая верующих к подвижничеству и целеустремленной жизни, Павел не ставит себя в положение абсолютно бесстрастного наставника, находящегося на необыкновенной высоте.
В Послании к Римлянам апостол Павел, рассуждая об испорченности и сложности природы человека, также говорит от первого лица: «Ибо не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю» (Рим 7:15). Такую внутреннюю раздвоенность Павел пережил на личном опыте. Парадоксальное, рационально необъяснимое внутреннее состояние и его ставило в тупик, заставляя искать выхода и освобождения от мучительного чувства раздвоенности. Воспитанный в строгом иудаизме, Павел не понаслышке знал и учение раввинов о двух наклонностях, или побуждениях, человека: «йцер ха-тов» (доброе побуждение) и «йцер ха-ра» (плохое побуждение). Одно тянет к хорошему, доброму, а другое — к плохому и злому. Эта внутренняя борьба не минует никого из людей.
Пресловутое «жало в плоть», терзавшее апостола Павла, стало головоломкой для историков и богословов (2 Кор 12:7). Каких только версий не выдвигали на этот счет древние и поздние богословы. Эпилепсия, воспаление глаз, лихорадка, депрессия — данный перечень весьма велик. Но ручаться за абсолютную точность какого-либо диагноза вряд ли возможно. Можно лишь прийти к общему выводу — «жало в плоть», или некая хроническая болезнь, было дано Павлу как постоянное напоминание, что он слабый и немощный. Как человек, он ищет избавления от этой удручающей его боли, которую он сравнивает с острой колючкой, глубоко проникающей занозой. Естественно, он умоляет Бога удалить от него это «жало». Данную молитву некоторые богословы почему-то относят к разряду неотвеченных молитв. Но Павел получает ответ. И довольно неожиданный, своеобразный: «Довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи», — возвестил ему Господь (2 Кор 12:9).
Особые волнения, сильные беспокойства и даже страхи временами преследовали апостола Павла. «И был я у вас в немощи и в страхе и в великом трепете», — откровенно признается он верующим Коринфа (1 Кор 2:3). В данном случае страх, который охватывал апостола, представлял собой сложное чувство. Это был страх перед должным исполнением высокой миссии, возложенной на него Богом. Человек, исполняющий важное дело без внутреннего волнения и трепета, рискует превратиться в искусного профессионала-формалиста. Павел испытывал естественный трепет и страх перед выполнением жизненно важного задания. И этот страх был связан с осознанием своей немощи и слабости.
Чувство сильного беспокойства и страха тревожило Павла и во время посещения Троады и Македонии. В Троаде он «не имел покоя духу» (2 Кор 2:13). И в Македонии: «Плоть наша не имела никакого покоя, но мы были стеснены отовсюду: отвне — нападения, внутри — страхи» (2 Кор 7:5). В Троаде Павел ожидал встретить своего сотрудника Тита, который должен был известить его о духовном состоянии Коринфской общины. Однако не нашел его там. Долгое время и в Македонии он с тревогой ожидал общения с Титом. Беспокойство о Тите дополнили волнения и переживания от столкновения с иудеями и язычниками, которые препятствовали проповеди Евангелия. К тому же в сердце Павла закрадывался и страх относительно судьбы новообращенных — смогут ли они противостоять обольщениям разного рода.
Имея от природы порывистый, энергичный характер, апостол Павел в своем миссионерском рвении иногда выходил за рамки Божьей воли. «Дойдя до Мисии, предпринимали идти в Вифинию; но Дух не допустил их», — свидетельствует Лука (Деян 16:7). Неуемная натура Павла толкала его идти «впереди столпа облачного», но Господь контролировал его шаги.
Во многих обстоятельствах жизни и служения апостол Павел предстает на страницах Нового Завета как живой человек с определенными недостатками и слабостями. «Хотя он и Павел, но все же он человек был», — отмечает Иоанн Златоуст. Но Павел в то же время обладал редким качеством — он умел видеть себя со стороны. И это предохраняло его от впадения в гордыню, он даже называл себя «первым из грешников» (1 Тим 1:15).
Жизнь христианина отличается многими преимуществами и привилегиями, что может породить в нем чувство гордости. Но сама жизнь со всей ее непредсказуемостью, сложными обстоятельствами, слабостями, болями и страданиями становится для христианина школой смирения. Все эти перипетии так или иначе изведал на своем жизненном пути и духовном опыте апостол Павел. Он не был абсолютно свободен от человеческих немощей, но на его жизненном и духовном пути случалась встреча с тем чудесным явлением, которое можно обозначить как «торжество благодати Божьей во Христе Иисусе». Неслучайно во всех его богословских и назидательных посланиях звучит восторженный гимн благодати: «Благодатию Божиею есмь то, что есмь» (1 Кор 15:10).
Величайшей драгоценностью для апостола Павла был Христос, Его спасение, слава и величие. «Но сокровище сие мы носим в глиняных сосудах, чтобы преизбыточная сила была приписываема Богу, а не нам», — подчеркивает апостол (2 Кор 4:7). Внешняя жизнь и неизменно связанные с ней тяготы и лишения, как глиняный сосуд, хрупка, непрочна, обложена слабостями и немощами. Но внутренняя жизнь, жизнь души, если она «сокрыта со Христом в Боге» (Кол 3:3), — залог победы и причастности к Вечности. Не об этом ли говорит Павел, со всей искренностью свидетельствуя о своей человеческой немощи и о чудодейственной силе, дарованной Любящим Богом Своим детям для следования за Христом в земной юдоли?
Фото: gettyimages.ru, wikimedia.org
