От суеты под солнцем к жизни с Богом

Часто повторяющаяся фраза Книги Екклесиаста «суета сует и томление духа» давно стала крылатой. Ветер, или дух, — образ, который поэтически обрамляет всю книгу, определяя ее тональность и особую динамику. В образе духа, или ветра, просматривается желание автора передать попытку осмысления непо­стижимости жизни, охватывающей разные аспекты бытия.

Все попытки автора найти смысл в земной жизни оборачиваются, по его наблюдению, суетой. Слово «суета» подразумевает пустоту, бессмыслицу, ничтожество, бесполезность, тлен. Более двадцати раз появляется оно на страницах книги.

В природе идет непрерывный круговорот. Но если ветер возвращается «на круги своя», если воды бегут «к тому месту, откуда реки текут», то и жизнь человеческая должна течь по неизменным, труднообъяснимым законам. В чем же ее смысл, где путь к абсолютному счастью? Можно ли найти возвышенный смысл и обрести совершенное счастье в пределах земного бытия?

Есть известная поговорка — человек создан для счастья, как птица для полета. И она не противоречит библейскому учению о человеке. Человек, созданный по образу и подобию Божьему, испытывает врожденную потребность и стремление к совершенной жизни. Подспудно или явно человек томится желанием найти птицу счастья. Но где она прячется? Как ее найти?

Можно предаться беспечному веселью, можно заняться бесконечным поиском острых ощущений, удовольствий и развлечений разного рода. Но результатом будет мутное чувство неко­его опьянения, полной опустошенности и неудовлетворенности. Кипучая деятельность на благо общества или ради личного благополучия может принести на какое-то время забвение и удовлетворение. Деятельного труженика омрачает мысль: кому же достанется то, над чем я денно и нощно трудился не покладая рук?

Можно устремиться к безудержному накоплению материальных благ и сделаться богатым. Но сегодня богатство есть, а завтра все может пойти прахом. И за наследников нельзя поручиться. Человек — существо противоречивое и непредсказуемое. Его чувства, мысли, поведение переменчивы. Сама повседневная участь богатых — раздоры, разборки, жадность, зависть, одиночество, непрестанное беспокойство. Во всех этих переживаниях Екклесиаст не находит высшего жизненного смысла.

Будучи мудрым, Екклесиаст пытается рас­суждать о значении муд­рости в жизни человека. И опять приходит к неуте­шительному выводу: «... во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь» (Еккл 1:18). Тревогу и беспокойство у Екклесиаста вызывает мысль о неминуемой смерти. Рано или поздно смерть положит конец всем трудам, удовольствиям, муд­рости и знанию. Мудрых и глупых постигает одна и та же участь.

Где же найти покой в таком случае? Достижимо ли на земле абсолютное, ничем не нарушаемое счастье? Если нет, то где выход из этой безрадостной ситуации? Екклесиаст выходит на другой круг в своих поисках. Если вечные законы непре­ложны, то надо смириться и изменить свое отношение к жизненным обстоятельствам. Екклесиаст чтит Бога, Творца и Законодателя Вселенной, Бога Промыслителя. Вера в Бога помогает Екклесиасту перейти от крайнего пессимизма к проблескам надежды. Миром и людскими судьбами правит не слепой рок, а Божественное провидение. В неизменных законах жизни природы и человека выражается воля Творца миров. Судьба человека тоже в руках Божьих. Тогда вполне можно наслаждаться теми радостями, которые соответствуют воле Божьей: «есть с веселием хлеб свой» (Еккл 9:7), «наслаждаться жизнью с женою своею» (Еккл 9:9), относиться к жизни как к дару Божьему. Сталкиваясь с невзгодами и скорбями, уповающий на Бога смиряется. По отношению к окружающим людям Екклесиаст советует быть снисходительным и доброжелательным. В этих рассуждениях у Екклесиаста начинает звучать и оптимистическая нота: «Да будут во всякое время одежды твои светлы, и да не оскудевает елей на голове твоей» (Еккл 9:8).

Екклесиаст славит добродетельную жизнь, ибо она доставляет радость. Делание добра сопряжено с чистым веселием. Человеку доброму Бог «дает мудрость и знание и радость» (Еккл 2:26), у него есть возможность «наслаждаться добром во всех трудах своих» (Еккл 5:17). Добродетельная жизнь закрепляет за человеком доброе имя, которое «лучше дорогой масти» (Еккл 7:1).

Пытливая мысль и ищущая душа Екклесиаста постоянно переходят от одной жизненной ситуации к другой, сменяются декорации, меняется и отношение Екклесиаста к окружающим явлениям. Например, негативное отношение к труду сменяется на позитивное: «Сладок сон трудящегося, мало ли, много ли он съест; но пресыщение богатого не дает ему уснуть» (Еккл 5:11). Екклесиаст осуждает склонность к лени, призывая «утром сеять семя свое, и вечером не давать отдыха руке своей» (Еккл 11:6).

Екклесиаст представляет жизнь как многоцветный калейдоскоп, в котором трагедийность бытия сочетается с проблесками безмятежной радости и невинного веселья. Пути Гос­подни неис­поведимы, как и пути ветра. Трудно предугадать пути ветра, и невоз­можно проникнуть во все деяния и тайны Бога. Всевидящее Божье око на праведнике и на нечестивом. У праведника, благоговеющего перед Богом и соблюдающего заповеди Божьи, есть шанс на доброе воздаяние и награду от Бога. Для праведника, уповающего на Бога, и бедность может быть богатством, а не мощь и слабость — силой. Даже муки могут быть сопряжены с радостью.

Отголоски Книги Екклесиаста с ее темой суеты всего, что делается под солнцем, прослушиваются и в других биб­лейских книгах. И в зависимости от контекста слова «суета», «суетность» имеют разные смысловые оттенки. Под понятие суеты подпадает идолопоклонство, поклонение языческим богам: «А народ Мой оставил Меня; они кадят суетным, споткнулись на путях своих, оставили пути древние...» (Иер 18:15). В широком смысле к идолопоклонству относится все, что заменяет служение Истинному Живому Богу. Это может быть богатство, любимые вещи, отдельные личности или свое «я».

Псалмопевцы суетой называют человека, имея в виду его хрупкость, непостоянство и мимолетное пребывание на земле: «Подлинно, совершенная суета — всякий человек живущий. Подлинно, человек ходит подобно призраку...» (Пс 38:6 – 7). Отягощенность чрезмерными житейскими заботами Христос также называет суетой (см.: Лк 10:41). И наконец, мысль Екклесиаста о всеохватывающей суете мира воспроизводит в особом ракурсе апостол Павел, придавая ей более широкое значение: «Ибо тварь с надеждою ожидает откровения сынов Божиих, — потому что тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего ее, — в надежде, что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих» (Рим 8:19 – 21).

Весь тварный мир после грехопадения находится во власти пустоты и абсурда. И он томится, ища выход из суетного тупикового кружения. Екклесиаст, пристально всматриваясь в жизнь природы и человека, погружался в тяжкие раздумья о цели и смысле жизни человека, о счастье. Но его мрачные рассуждения сменяются светлым упованием на Бога.

Екклесиасту как мудрецу, жившему в эпоху Ветхого Завета, вся полнота Божьей Истины не была открыта. Он приближался к ней, смутно предчувствуя, что высший смысл жизни и совершенное, ничем не замутненное счастье лежат где-то за пределами ограниченного земного бытия.

Когда тот или иной человек начинает проявлять интерес к духовным вопросам, интерес к чтению Священного Писания, ему обычно советуют начать чтение Биб­лии с Нового Завета, с Евангелия. Но не помешал бы и другой совет: приступить к чтению Библии с Книги Екклесиаста. Эта книга — зеркало жизни со всеми ее печалями, трагизмом, радостями и поисками высшей отрады для души. Книга эта задает жизненно важные вопросы, а наиболее полный ответ на них дан в Новом Завете.

Новый Завет открывает чудесную возможность установления сыновних отношений с Богом через веру в Иисуса Христа и принятие Его как Своего Господа и личного Спасителя. Он принес Себя в заместительную жертву и искупил нас не только от власти греха, вечного осуждения и ада, но и от суетной жизни (см.: 1 Пет 1:18). Ведь жизнь вне близкого общения с Богом, жизнь в плену суеты мира — это уже некое преддверие ада.

Евангелие несет нам великую спасительную истину о Христе, который вошел в мир, пораженный суетой. Иисус на Себе испытал трагедию этого суетного бытия. Спаситель оказался в положении всеми отверженного изгоя: «мир Его не познал» (Ин 1:10) и «свои Его не приняли» (Ин 1:11). Когда Сын Божий ступил на Крестный путь, толпа, следовавшая за Ним, заметно поредела. А на Голгофе даже ученики покинули Его. Добровольно приняв муки креста, Сын Божий освободил нас от суеты — следствия грехопадения. А великое чудо Воскресения принесло Ему славную победу над смертью.

Страх и ужас земного бытия, связанный с господством смерти, который не давал покоя Екклесиасту, растворяется в славе Воскресшего из мертвых. Доступ к Богу открыт. Через веру во Христа, через обращение к Нему мы получаем особую привилегию — быть детьми Бога Отца. Наберемся мужества и решительности и поспешим к Нему с верой и покаянием, чтобы во Христе Иисусе, Господе нашем, стать нам новым творением, свободным от пагубной суеты мира.

Фото: gettyimages.ru