Интервью
Игумен Петр Мещеринов, переводчик книги известного немецкого лютеранского богослова и религиозного писателя Иоганна Арндта (1555–1621) «Об истинном христианстве», рассказывает о том, как Арндт понимал покаяние и христианскую жизнь
— Почему вы взялись за этот перевод, что вас привлекло в книге Иоганна Арндта?
— Книга «Об истинном христианстве» — традиционная для русского православия, она известна в России уже с XVIII века и переиздавалась много раз. Эта книга повлияла и на многих известных православных мыслителей. Так что я не сделал никакого открытия.
Иоганн Арндт заинтересовал меня концентрированной христоцентричностью, если можно так сказать, что естественно для протестантского автора, и самим фактом того, что эта книга, впервые вышедшая в сокращенном варианте в 1605-м, а в полном виде — к 1610 году, продолжает оставаться актуальной, до сих пор переиздается и читается и переведена уж точно на все европейские языки. Эта книга наличествует, скажем так, в духовном пространстве христианской церкви как очень значимый и авторитетный источник. Грех было мимо нее пройти.
Я не переводил книгу с нуля, а редактировал последний русский текст 1906 года. Там было многое опущено, некорректно переведено. А сам текст Арндта вообще очень ясный, у него емкий язык, несмотря на то что это язык конца XVII века, ну, может, немного архаичный.
— Помню, как в 2000-х годах я читала старое издание этой книги в Ленинской библиотеке и какое сильное впечатление она произвела на меня.
— Да. Неслучайно эта книга переиздается уже на протяжении четырехсот лет, значит, в ней что-то есть.
Портрет Иоганна Арндта
— В чем здесь секрет, может быть, в личности Иоганна Арндта? Какие взгляды, опыт Арндта повлияли на создание этой книги?
— Как часто бывает в таких случаях, личность совпала с требованиями времени, потребностями церкви. Арндт был традиционно церковным человеком в самом лучшем смысле этого слова и понимал, что главный смысл церкви — это богообщение во Христе. Личное богообщение — это когда мы не только отсылаем свои слова и молитвенные движения души к Богу, но и получаем на них тот или иной ответ, чувствуем, что Христос с нами. Богообщение возникает, когда человек принимает Господа Иисуса Христа и в нем благодатью Христовой вера начинает действовать любовью. И вот это действие любовью, в свою очередь, начинает созидать вокруг него церковь. Конечно, церковь созидается прежде всего Господом, это Его мистическое Тело, но в него входят те, кто вкусил богообщения и тянется друг к другу. Этот смысл церкви как собрания выражают греческое слово ekklesia и немецкое Gemeinde. То есть церковь не как храмовое здание и даже не как мистическое место, где совершаются таинства, а прежде всего как собрание верующих христиан. Верующие христиане — это те, которые познаются по своей христианской жизни, «доказываются» ею, как часто говорит Арндт. Это тот акцент, на котором он настаивал, — что христианство доказывается жизнью христианина, христианским строем мыслей и чувств и соответствующей деятельностью. При этом, будучи лютеранином, он неизменно подчеркивал, что речь не идет о спасении делами и о том, чтобы мы делами привлекали к себе благодать, а наоборот, та благодать, которую нам дает Христос, которую мы воспринимаем верой, выражается в определенном образе жизни. Эта благодать делает нас церковью. Арндт призывал к тому, чего в лютеранской церкви того времени — рубежа XVI—XVII веков — как раз недоставало. Большие силы тратились на чистоту учения, и подспудно, может даже без желания самих лютеран, образовывалась некая новая схоластика, хотя Лютер решительно отказался от схоластики в свое время. А вопросы духовной жизни — молитва, богообщение, покаяние — отходили на второй план. И образовалась такая лакуна: учение есть, а жизни нет. Острие своей полемики Арндт направлял именно на эту проблему. Таким образом он восстанавливал в рамках лютеранства подлинную традицию древней церкви, согласно которой вера и жизнь христианина составляют неразрывное единство. Началом, конечно, являются вера и благодать Божия, но вера не повисает в воздухе, а реализуется — сначала во внутренней жизни христианина, а затем в его отношениях с ближними. Это главное в позиции Арндта.
— В предисловии к книге вы рассказываете, как нелегко давалось Арндту следование своим взглядам. Его дважды изгоняли из городов, где он жил и служил пастором.
— Да, это правда. Зато потом его сделали суперинтендантом, то есть епископом, так что справедливость восторжествовала.
Место дел в христианской жизни — это очень интересный вопрос. Ведь действительно есть соблазн накрениться в сторону только веры, понимаемой как исповедование истин вероучения, и придать этому почти автоматические спасительные функции. Такое заблуждение до сих пор существует.
— Тема покаяния и исправления жизни в книге Арндта «Об истинном христианстве» одна из основных?
— Да. Однако покаяние может пониматься двояко. В церковном источнике II века «Пастырь» Ерма утверждается, что возможно только одно покаяние. И в Послании к Евреям тоже говорится об исключительном месте покаяния: «Ибо невозможно — однажды просвещенных, и вкусивших дара небесного, и соделавшихся причастниками Духа Святого, и вкусивших благого глагола Божия и сил будущего века, и отпадших опять обновлять покаянием, когда они снова распинают в себе Сына Божия и ругаются Ему» (Евр 6:4–6).
Под покаянием, в соответствии с греческим словом «метанойя», которое используется в новозаветном тексте, понимаются полная перемена образа мыслей и чувств и принятие Христа верой. В общем-то, обращение и покаяние на самом верхнем уровне — это синонимы. Действительно, такое обращение ко Христу может быть только одно. «Пастырь» Ерма говорит, что в условиях гонений и тяжких искушений может случиться такое несчастье, что человек по немощи отречется от Христа, и тогда для него покаяние — это возвращение обратно к Господу.
Мы же понимаем под покаянием «покаяния второго уровня»: когда мы согрешим пред Богом, то каемся и просим прощения и возвращения благодати. Эти вещи нужно различать.
У Арндта нет четкой дифференциации этих двух видов покаяния, но можно усмотреть, что он отказывает в звании христианина человеку, который не обращен ко Христу и действительно нуждается во всецелой перемене образа мыслей и чувств. Арндт настаивает, что с этого все начинается: «Покайтесь и веруйте в Евангелие», а затем эта полная перемена должна отражаться в жизни. Потому что, как говорит апостол, «во Христе Иисусе не имеет силы ни обрезание, ни необрезание, но вера, действующая любовью» (Гал 5:6). И если нет любви, то, соответственно, и христианской жизни нет.
Как вы правильно отметили, обстоятельства жизни Арндта, к сожалению, убеждали его в том, что в церкви, которая освободилась от гнета всякой неправедности и возвратилась к чистоте учения, собственно любви нет. И это значит, что христиане по имени пока еще лишь устами исповедовали чистое учение, но на их жизни оно не отражалось. Поэтому Арндт и призывал к покаянию, чтобы чистое учение полностью реализовалось в жизни верующих. У Арндта мы встречаем оба понятия покаяния: как полной перемены жизни и как раскаяния в совершаемых по жизни грехах.
Август Вильгельм Данкворт (1813–1854). Городская церковь Св. Марии в Целле. 1840. В этой церкви служил Иоганн Арндт
— Импульс, который дал церкви Ар ндт, провозгласив, что христианство — это жизнь, а не только исповедование правильных догматов, способствовал появлению пиетизма. Это движение может дать нам сегодня какие-то важные мысли, вдохновение?
— Пиетизм — очень значимое движение в протестантизме, его название происходит от латинского слова pietas — «благочестие». Смысл пиетизма в том, что благочестие ставится в центр жизни. Через пятьдесят лет после смерти Иоганна Арндта, в 70-е годы XVII века, движение уже приобрело организованные формы. Самым ярким представителем пиетизма можно назвать Филиппа Якоба Шпенера, он был горячим последователем Арндта, любил книгу «Об истинном христианстве» и переиздал его проповеди. К одному из изданий проповедей он написал небольшое предисловие под названием Pia Desideria (в переводе с латинского — «Благие пожелания») о том, как исправить положение дел в Евангельской церкви. Шпенер призывал осуществить наконец мысли Лютера о том, чтобы Священное Писание стало центром созерцания и источником поучения христиан. Хотя Реформация провозгласила принцип Sola Scriptura и Писание распространялось и переводилось на национальные языки, оно все равно оставалось в сфере интересов богословских факультетов и служителей церкви. В жизни обычных христиан Писание присутствовало мало. На это и обратил внимание Шпенер, его главным тезисом было: Священное Писание должно войти в жизнь каждого христианина. Тем самым он подчеркивал всеобщее священство мирян. Шпенер также говорил о том, что на богословских факультетах нужно перестать спорить о вероучении, а вместо этого обучать пасторов практике. И о том, что дела любви должны стать центром жизни христианской общины. Обо всем этом говорил и Арндт, но Шпенер создал для воплощения этих идей организационную форму внебогослужебных собраний. Нынешние движения «12 шагов», анонимные сообщества, — это своего рода постпиетистские группы. Также и внебогослужебные кружки по изучению Священного Писания. На таком собрании Священное Писание читается в жизненном ключе, а не в догматическом. Главной целью становится назидание в том, что Господь Святым Духом говорит через Свое слово. И христиане на таких собраниях делятся духовным опытом, это очень важно, потому что собрание верующих — это сердцевина церкви. Так что опыт пиетизма имеет для нас большое значение. Он оказался востребованным, и движение широко распространилось, а в основе всего лежали мысли Арндта, который считается отцом пиетизма.
— Какое влияние труд и мысли Иоганна Арндта оказали на Россию — на духовную жизнь, христианскую практику?
— Впервые книга «Об истинном христианстве» была переведена в России в 1735 году. В 1740-х годах были препятствия к изданию инославных книг. Но потом, в конце XVIII — начале XIX века, запрет на издание инославной литературы был снят, и вышло несколько изданий книги Арндта в новых переводах, впоследствии они переиздавались. Нужно сказать, что книга Арндта нашла свое место в библиотеках самых разных людей — от императора Павла I, который любил ее, и ряда состоятельных лиц до нескольких крестьян, бывших в числе подписчиков на эту книгу. Тут еще нужно учитывать, что в XIX веке появилось много русской духовной литературы, написанной в том числе Феофаном Затворником, Игнатием Брянчаниновым, которая до сих пор ценится в нашем церковном обиходе, а в XVIII веке такого рода назидательных книг не было. Поэтому книга Арндта и еще одна-две книги такого рода, например «О подражании Христу» Фомы Кемпийского, в XVIII веке были единственной духовной пищей для христиан. А так как они написаны с общецерковных позиций, без подчеркивания конфессиональности, то приносили большую пользу. Книгу Арндта, например, высоко ценил святитель Тихон Задонский, советовал ее читать и в подражание ей даже написал свой труд «Об истинном христианстве».
— Что такое покаяние, на ваш взгляд? Какой-то глубинный процесс, который невозможно описать словами, или есть объективные признаки того, что человек покаялся и родился свыше?
— В главном мы уже ответили на этот вопрос. Покаяние — это обращение к Господу. Есть очевидные признаки того, что человек родился свыше. Если его тянет к Богу, он думает о Господе Иисусе, все соотносит со Христом: в этом свете рассматривает себя, отношения с ближними, весь мир — то он, несомненно, родился свыше. Такому человеку интересно христианство, интересен Христос, Священное Писание для него становится источником вдохновения, поучения и радости и все более открывает свои глубины. И даже если у такого человека есть вопросы и сомнения, внутреннее неприятие каких-то догматических моментов или исторически сложившихся традиций, его все равно как магнитом тянет ко Христу.
А признак того, что человек не рожден свыше, — это когда ему все это неинтересно, и таких людей много, даже церковных внешне. Это не значит, что нужно кого-то осуждать, но о самих себе можно составить представление.
С игуменом Петром Мещериновым беседовала Мария Романова
Фотографии предоставлены игуменом Петром Мещериновым
Фото: wikipedia.org, de.wikipedia.org
