Искусство
Сон человечества очень глубок, но шансы проснуться у нас еще есть... пока есть.
Дарио Салас Соммер, чилийский писатель и философ
Питер Брейгель — известный всему миру художник, яркий представитель эпохи нидерландского позднего Ренессанса. Однако известно о нем не так уж много: он не писал трактатов, не оставил переписки с друзьями, портретов детей, жены. Возможно, он иногда изображал себя в толпе персонажей, но те изображения, которые мы почитаем за автопортреты, не имеют сходства между собой.
Живописные традиции Нидерландов в XVI веке испытывали влияние новых течений итальянской живописи. Однако Брейгелю устремления «романистов», в творчестве которых нидерландские традиции соединены с итальянским «маньеризмом», были чужды. Он остался верным школе Ван Эйка и Рогира ван дер Вейдена, своих гениальных предшественников, нидерландских мастеров.
«Страна ленивцев», 1567 г.
В начале творческого пути Брейгель посетил Италию и прожил там два года. В Италии он встречался с Микеланджело. Но, по отзывам современников, больше всего его поразили Альпы, что понятно, ведь он — житель плоских как тарелка Нидерландов. В альпийских горах художник увидел не величие природы, а нечто большее — присутствие в ней Божественного творческого духа, вечного и неизменного. И отныне во всех картинах Брейгеля присутствует это Божественное начало как прекрасный молчаливый фон для мира людей, который в его интерпретации весьма похож на муравейник.
Как известно, итальянский Ренессанс антропоцентричен, он обращен к классике, к прославлению человеческой личности, пропитан идеями философского гуманизма. Вместе с антропоцентризмом на смену средневековому теоцентризму пришла идея пантеизма.
Картины же Питера Брейгеля очевидно теоцентричны — его ландшафты полны удивительного Богоприсутствия, которое контрастирует с жалким и порой безумным видом человеческого муравейника. Можно с уверенностью сказать, что Брейгель не только не воспринял идей итальянского гуманизма, но даже противостал ему. По сути дела, все его творчество — это антиутопия, развенчание антропоцентризма, однако художником движет не сарказм, а жалость, сострадание, даже теплота и любовь, то есть поистине христианские чувства.
Творчество Питера Брейгеля можно назвать мистерией в красках. Что такое мистерия? Изначально это жанр религиозного театра, возникший в эпоху позднего Средневековья. Исполнялись мистерии на городских площадях в дни религиозных праздников. Их содержание составляли библейские сюжеты, чередовавшиеся с интермедиями — вставками комедийно-бытовых эпизодов. В мистериях сочетались религиозная мистика и житейский реализм. То же самое можно увидеть в картинах Питера Брейгеля (младшего), Яна Брейгеля и Босха. В творчестве всех этих художников объединены духовное начало и повседневная человеческая жизнь.
«Падение икара», около 1558 г.
В XVI веке в свете великих географических открытий — обеих Америк, новых земель и новых морских путей — мир предстал еще более величественным и огромным. В это же время Коперник предложил новое осмысление строения видимой Вселенной. Все это произвело переворот в сознании людей. И в европейской мысли возникло представление о необъятности вселенной и осознание ничтожности человека, его одиночества, но при этом и его одноприродности с космосом. Брейгель пишет картину «Падение Икара». По известному сюжету герой, дерзновенно устремившийся к солнцу, гибнет в море. На картине Брейгеля занятые повседневными делами люди не замечает подвига одинокого героя и его трагедии — где-то в углу картины смешно торчат из воды ноги Икара. Брейгель «писал много такого, что написать невозможно. В его работах таится больше, чем изображено», отмечал его современник.
Брейгель любил писать пейзажи с высокой точки, но не потому, что его захватывало ощущение власти над природой, как это было у художников итальянского Проторенессанса, а потому, что это позволяло ему увидеть и передать величие и безбрежность Божьего мира, его космичность и грандиозность.
Рожденное Ренессансом представление о ценности человеческой личности мало интересовало Брейгеля. Он часто скрывает лица своих персонажей, даже библейские герои теряются среди обычных людей. Но вместе с тем человек Брейгеля обладает свободой выбора и несет ответственность за свой выбор. Его картины — это битвы между добром и злом, верой и неверием.
Он помещает библейских персонажей в толпу современников, совмещая временные и пространственные планы, что очень редко встретишь в современном ему искусстве. Люди, занятые своими повседневными делами, часто даже не догадываются о том, что среди них присутствует библейский герой.
Герой Брейгеля — толпа, скученная, существующая в непрерывном движении, хороводах, танцах, скольжении по льду. Художник видит жизнь не только как суету, но и как мощный источник свободы, природной энергии. Отсюда его интерес к народным пословицам с их парадоксами, юмором и сатирой.
«Битва масленницы и поста», 1559 г.
Время творческой зрелости у Брейгеля проходит в грозные годы обострения противоречий между Нидерландами и монархией Филиппа II, в условиях нарастающей революционной ситуации, религиозного раскола. В 1561–1562 годах создаются картины, где отчетливо выражено предчувствие надвигающихся катаклизмов: «Триумф смерти», «Падение мятежных ангелов», «Битва израильтян с филистимлянами». В Антверпене растет ощущение незащищенности и тревоги, разделения на религиозной почве.
Брейгелю было около сорока лет, когда армия испанцев во главе с герцогом Альбой вошла в Брюссель с приказом уничтожить еретиков. В Нидерландах во время правления герцога было приговорено к смерти 50 тыс. человек. Казнь стала привычным делом.
Это было время террора и насилия. Запрещалось собираться большими группами, даже на свадьбу — не больше двадцати человек, запрещалось читать и толковать Священное писание под страхом смерти. И Брейгель переходит на эзопов язык — он пишет «Нидерландские пословицы», «Битву Поста с Карнавалом», «Детские игры». Ад, по Брейгелю, начинается в человеческом сердце, когда в нем царят эгоизм и безумие. У него появляется тема безразличия к смерти, как раньше — к подвигу («Падение Икара»). Учение Христа теперь вносит в души страх, потому что люди не готовы жертвовать благополучием и жизнью ради любви.
Питер Брейгель жил в Антверпене — городе богатом и развращенном, настоящем Вавилоне тех дней. Сюжет Вавилонской башни он использовал в своем творчестве неоднократно. В одной из самых известных его картин на эту тему, в так называемой «Большой Вавилонской башне» (1563), скрупулезно показана человеческая деятельность, все то, чем так кичится и хвалится человеческое сообщество, и даже тень от башни падает не на землю, а на небо. Но опять-таки есть в этой картине и человечность, присущая Брейгелю, — в углу картины простолюдин скармливает птичке крошки хлеба.
Картина Питера Брейгеля «Страна ленивцев» (дословно «Страна ленивых обезьян») написана в 1567 году. Это живописная реминисценция сатирической сказки Себастьяна Брандта «Корабль дураков» (1494). Ее стихотворная версия, предложенная Гансом Саксом, появилась в Нюрнберге в 1536 году, хотя подобные идеи в литературе появлялись еще в V веке до Р. Х.
«Страна ленивцев» — пародия на рай. Назвать идею картины мечтой об изобилии можно только в остросатирическом смысле. Герои картины голова к голове спят у подножия дерева. Их трое: школяр (или семинарист?), подложивший под голову книгу и чистые листы бумаги, солдат с копьем, крестьянин с цепом. Они подобны спицам в колесе Фортуны, которое вместе с землей медленно поворачивается вокруг своей оси, стола с едой, как на карусели, как счастливые билеты в лотерейном колесе. Они дремлют, грезят ни о чем. Жареный поросенок с ножом в боку пробегает мимо «кактуса» из булочек. Тут же яйцо всмятку семенит на куриных ножках, в нем уже есть ложечка. Попасть в эту страну можно, проев проход в толще каши, что и проделал некий рыцарь в доспехах и теперь сидит, открыв рот, ожидая, когда в него прямо с неба упадет что-нибудь вкусное. На уже упомянутом столе стоит тарелка с едой, возможно, она приготовлена для нас с вами.
«Притча о слепых», 1568 г.
Брейгель положил в основу картины «Страна ленивцев» пословицу «Нет ничего более глупого, чем ленивый сластена». Замысел картины шире, чем сказка, — это острое жало, разящее бездейственность и инертность общества. В стране о сказочной сытости нет и речи. Все это, конечно, иллюстрация смертных грехов: чревоугодия, лени. Но, что еще важнее, это удивительное пророчество Брейгеля о человеке и о его будущем — о нашем времени, о нашем обществе потребления. «Я потребляю, следовательно, я существую» — вот главный тренд нашего времени. Герои Питера Брейгеля, как и мы, живут в эпоху толпы, по законам толпы. Безумная толпа, как бы живущая по некоей заданной программе, вместе с колесом фортуны поворачивается навстречу гибели. Сознание толпы постепенно овладевает человеком, он засыпает, отказывается от чувства реальности, от ответственности за нее. Нами манипулируют, дергают за ниточки, нас бомбардируют информацией. Мы постепенно лишаемся личной свободы. Духовность не востребована нами. Чтобы соответствовать стандартам общества, мы превращаемся в механизмы.
Сон ленивцев — это мечта толпы обывателей об изобилии сказочной страны, где текут молочные реки с кисельными берегами, где звери бегают, а птицы летают жареными, где дома сделаны из пряников, а камни — из сыра. Где наслаждения являются добродетелью, а труд и прилежание — грехом. Где некрасивую старую жену можно обменять на молодую, красивую и получить еще доплату. Все теперь возможно в нашем мире, где скоро не будет другой свободы, кроме свободы грешить.
Все это никогда не сходило человеку с рук. Не сойдет и теперь. Мы заблудились, не различая причин и следствий. Каждый человек погружен в свой собственный мир. Гибель морали ведет мир к катастрофе. Брейгель предупреждает, что, теряя способность видеть в другом брата и жить с другим в мире, человек впадает в безумие. Мы потеряли доступ к себе, забыли, что внутри нас тайны больше, чем вне нас. «Сон человечества очень глубок. Надо проснуться, пока есть шанс», — пишет Дарио Соммер, современный чилийский философ.
И картина «Притча о слепых», написанная Брейгелем за год до его смерти, также о скорой гибели: слепые идут, держась друг за друга; не чувствуя, что слепец-поводырь уже падает в реку, идущие за ним обречены. Это грозное пророчество — естественное продолжение сна разума, в который погружены герои «Страны ленивцев». Кажется, и впрямь искусство способно предостеречь и предсказать трагическое будущее. Да кто ж его слушает? Не слушали и пророков — побивали камнями.
Современник Брейгеля Абрахам Ортелиус, знаменитый нидерландский географ, писал по этому поводу, что «подобно тому, как земля и небесные тела подчиняются законам Вселенной, так и род человеческий подчиняется законам», которые пытались и до сих пор пытаются открыть антропология и социальные науки. Питер Брейгель создал свое живописное представление об этом закономерно управляемом единстве. И нас, далеких потомков, картины Брейгеля предупреждают, они буквально вопиют о необходимости остановиться, оглянуться, вернуться к самим себе, чтобы не рухнуть в пропасть. И особенно сейчас, когда с каждым днем у нас остается все меньше свободы выбора.
Итак, можно сказать, что все пространство полотен Брейгеля — это место, куда приходил Христос — прикровенно, оставаясь неузнанным во враждебной толпе. И сейчас, в наши дни, Он точно так же приходит в этот мир, чтобы искупить его.
Будем же помнить пророчество замечательного живописца Питера Брейгеля и не дадим заснуть ни своей душе, ни своему разуму, так как «сон разума рождает чудовищ» — об этом размышлял в своем творчестве другой великий живописец, испанец Франсиско де Гойя.
Автор: Лилия Ратнер
Фото: wikiart.org
