Обложка

Мечты о чуде в эпоху разума

Денис Гореньков
Журнал/Архив/Номер 38/Мечты о чуде в эпоху разума

 

Пан умер, когда родился Христос. Точнее, люди узнали о рождении Христа, потому что умер Пан. Возникла пустота — исчезла целая мифология, и в этой пустыне можно было бы задохнуться, если бы в нее не хлынул воздух теологии.

Гилберт К. Честертон. «Вечный человек»

 

Мечты о чуде в эпоху разума

Честертон описывает переход от эпохи, когда все было чудом, к эпохе, когда Чудо стало вписанным в сюжеты Евангелия. Вместо пейзажа, наполненного богами, приходит реальность, в которой живут люди и дышит Дух Святой. На наших глазах произошел еще один переход — к эпохе, когда чуда нет вовсе.

На смену мифологии пришла теология, на смену теологии пришел культ прогресса. Удачно это выразил Бертран Рассел, сказав, что вероятность молитвы для рыбака в лодке выше, чем для рыбака в катере с мощным двигателем.

Достижения эпохи разума (мощный мотор) способны сделать нашу жизнь более быстрой, более удобной. Но способны ли эти достижения сделать нашу жизнь более живой? Машины не заменили нам чуда сближения с другим человеком. Тоскует и жиреет тело в железной коробке, мятется душа под рев мощных моторов.

Постиндустриальный пейзаж предлагает нам реальность, где Дух числится пропавшим без вести. Подчиненный ритму большого города — затертый общественный транспорт, сливающиеся голоса, залипшее сознание — ушедший в себя городской неврастеник хронически страдает дистрофией внимания к бытию. Выходишь из метро и мучительно пытаешься вспомнить: о чем же я думал там эти сорок минут? И вроде же не спал... В этом потоке, день за днем размывающем детальность, внимательность, гасящем остроту восприятия жизни, в этом усредненном существовании нам подаются знаки.

Идешь по улице после ссоры с женой, внутри себя прокручивая злые фразы, и вдруг слышишь от проходящего мимо: «...молиться за обижающих вас». Боже! Молиться, а не обмениваться стаями отточенных лезвий... Звони жене, звони!

Возвращаешься из Лондона в Киев: мрачно, слякотно, собаки страшные бегают по обочинам. Ехать отсюда надо, пока не поздно, а не возвращаться! По радио — ну кто его слушает, это радио, эту попсу беззубую? — вдруг разбираешь, переводя с английского: «Иисус, Спаситель и Господь». Господи, как же я живу, если эта FM-ослица ко мне проговорила?

Когда Дух числится пропавшим без вести, не верь — Он здесь, Он подает знаки. Знаки становятся видимы, когда мы начинаем пристально вглядываться в себя и в то, что окружает нас. Знаки указывают нам на близость других людей и на близость Бога. Поиск таких знаков — это попытка «разглядеть звезды в том, из чего они сделаны». Разум, каким бы всесильным он ни казался и каким бы полезным ни был, никогда не сможет заменить и подменить собою чудо.

Конечно, вероятность молитвы для рыбака в катере с мощным мотором меньше, чем для рыбака в лодке. Однако вероятность молитвы для человека, одиноко стоящего посреди созданных прогрессом предметов, выше, чем даже для рыбака в безмоторной лодке. Это и есть жажда чуда.

 

Автор: Денис Гореньков
Фото: из архива ХЦ «Возрождение»

Работает на Cornerstone