Тема
Понятно, как искать славы или денег, а вот как искать Царства и правды?
Был такой человек — Виктор Франкл. Он изучал психологию у самого Зигмунда Фрейда, практиковал как психоаналитик, а во время Второй мировой попал в нацистский концлагерь. Ему удалось выжить, и он написал об этом несколько книг. Самая известная из них называется «Человек в поисках смысла». В концлагере заключенные испытывали множество мучений, но самым страшным оказались не голод, побои, холод и унижения, а бессмысленность всего происходящего. Солдаты в окопах точно так же недоедали, мерзли, подчинялись жестокой и не всегда разумной дисциплине, наконец, умирали от ран, но они понимали, что такова цена победы над врагом. Заключенные страдали без какой-либо разумной цели, и бессмысленность становилась для них самой страшной пыткой.
«Человек не должен спрашивать, в чем смысл его жизни, но скорее должен осознать, что он сам и есть тот, к кому обращен вопрос» — такой вывод сделал Франкл из своих наблюдений. Иными словами, каждый человек сам решает, каким смыслом наполнить свою жизнь, никто не даст ему этот ответ в готовом виде.
Вне экстремальных обстоятельств желания большинства людей просты и понятны: обеспечить себе и своим близким безбедное существование. Питаться все лучше, жить все комфортнее, развлекаться все изысканней… и нет предела этой гонке за комфортом и удовольствиями. Пусть мы сегодня живем намного лучше, чем жили наши предки сто или пятьдесят лет назад, зато нам намного хуже, чем некоторым соседям по планете! И даже мультимиллионер будет завидовать миллиардеру.
И в то же время среди людей всегда находились такие, кто бросал уютный дом и пускался в дальние и опасные странствия в поисках новых земель, или селился среди бедняков в далеких странах, чтобы облегчить их страдания, или уходил в бесплодную пустыню, чтобы наедине беседовать с Богом… Ради чего стоило бросить столь естественные для человека заботы? Люди открывали некий очень важный для себя смысл, и по сравнению с ним ничего уже не значили комфорт и достаток.
В советское время почти все жители нашей страны предавались вынужденному аскетизму, кроме самой верхушки. Продукты и вообще почти всё приходилось доставать по блату или выстаивать за этими товарами в очередях, а путешествовать по миру можно было только с разрешения парткома. И вот советский строй пал, и бывшие советские люди обнаружили, что «народное достояние» было моментально кем-то приватизировано, а им практически ничего не досталось. Дети падали на уроках в голодные обмороки, инженеры высшей квалификации торговали на базарах китайским ширпотребом… Людям, казалось, было не до высоких смыслов — нужно было элементарно выживать.
Но и тогда отчего-то множились не только ларьки с пивом и закуской, но и книжные издательства, народ шел не только на рынки, но и на проповеди о Боге. Люди массово принимали крещение. Прежние идолы рухнули, и надо было заботиться не только о пище и одежде, но и о новом смысле для новой жизни.
Впрочем, времена первоначального накопления капитала давно закончились. Конечно, в стране немало по-настоящему бедных людей, но жители больших городов уже в основном освоились с новыми условиями игры, приоделись на сезонных распродажах, съездили отдохнуть к теплому морю, попробовали разных деликатесов… Молодые уже не понимают, как можно было стоять в очереди за докторской колбасой, штопать носки, стирать полиэтиленовые пакеты.
А тоска и недоумение остаются. Почему вокруг все-таки столько равнодушия, жестокости, алчности и лицемерия? — возмущаются люди. Почему на каждом шагу нас обманывают, нами манипулируют, почему мы не живем, как на благополучном Западе? Вроде бы, всё есть в нашей стране: талантливые люди, богатая культура, чудесная природа, а в недрах — чуть ли не все возможные ископаемые. Чего не хватает нам?
Да и не только нам, если задуматься. Один из самых верных показателей того, насколько разочарованы бывают люди в жизни, насколько бессмысленной она кажется им, — это статистика самоубийств. Так вот, в верхней части этого списка — очень разные страны: бедные и богатые, диктатуры и демократии. Оказывается, не внешние обстоятельства определяют, насколько осмысленной видит человек собственную жизнь.
В библейской Книге пророка Амоса есть такие слова: «Вот наступают дни, говорит Господь Бог, когда Я пошлю на землю голод, — не голод хлеба, не жажду воды, но жажду слышания слов Господних» (8:11). Именно эту жажду мы и ощущаем сейчас, когда материальный голод насколько это возможно утолен. И оказалось, что жаждать слова можно настолько же сильно, как воды в жаркий день… Кстати, «слово» на греческом языке звучит как «логос», именно этим понятием открывается Евангелие от Иоанна: «В начале был Логос». И точно так же обозначали греки смысл. «Человек в поисках Логоса» — так можно было бы перевести название книги Франкла.
Человеку свойственно придумывать логические объяснения всему, что с ним происходит. На этом основан и так называемый стокгольмский синдром: люди, взятые террористами в заложники, с течением времени начинают оправдывать действия террористов, отождествлять себя с ними. Им невыносимо думать, что они для террористов — только средство, расходный материал. Они склонны согласиться, что террористы преследуют высокие цели, а сами они — помощники этих борцов за истину, вот такой смысл они придумывают для своих страданий. Только от этого они, конечно, не перестают быть пешками в игре террористов.
С точки зрения Библии весь наш мир взят в заложники террористами, главный из них так и называется в Библии: «князь мира сего», то есть тот, кто распоряжается в этом мире, не имея на это настоящих прав. И люди склонны находить свое уютное место в этом мире и даже придумывать разумные объяснения нынешнему террористическому порядку: у нас то-то и то-то плохо, потому что нам мешают такие-то враги, потому что у нас несчастливая судьба, потому что обстоятельства наши так неблагоприятно сложились… А стоит убрать все эти помехи — вот тут-то мы и заживем счастливо и благополучно!
Только подлинный смысл событий лишь затуманивается такими объяснениями. Библейский взгляд на вещи предполагает, что в начале всего действительно был смысл, точнее, замысел Божий об этом мире, и значит, о каждом из нас. Его не так просто разгадать, как кроссворд, или решить, как математическую задачу. Скорее человек распознает его в своей жизни, прислушиваясь к совести, разуму и чувствам и руководствуясь словом Божьим, и на этом пути его могут ждать удивительные открытия. Именно такие открытия и заставляют его порой бросить комфорт и резко переменить свой быт, чтобы последовать за открывшимся Смыслом Всей Жизни.
Каким он будет, зависит в конечном счете от каждого из нас. Для кого-то он состоит в том, чтобы испытать как можно больше наслаждений и накопить как можно больше богатств, но такой материалистический подход выглядит достаточно отталкивающе. Кто-то ставит в центр своей жизни служение высоким идеалам, например искусству, или науке, или политическому преобразованию общества, — но зачастую оказывается, что за этими высокими желаниями тоже стоит жажда приобретений — всемирной славы, власти над людьми, изысканных интеллектуальных наслаждений. Кто-то служит другим людям, например больным, или бедным, или даже просто членам своей семьи, и это прекрасно… если только в конце жизни человек не приходит к выводу, что своей-то жизни у него как раз и не было, если не разочаровывается он в своем служении.
«Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам», — говорит Христос (Мф 6:33). Какой неконкретный призыв! Понятно, как искать славы или денег, а вот как искать Царства и правды? О чем это Он? Мне кажется, здесь Он призывает нас как раз к поискам великого, подлинного Смысла нашей жизни. Остальное — достаток, комфорт, разумное общественное устройство — приложится само собой, то есть либо возникнет, либо… мы научимся без всего этого обходиться и не страдать. И этот главный смысл жизни может быть у каждого свой, его нельзя описать никакой универсальной формулой. «В доме Отца Моего обителей много», — говорит Христос в другом месте (Ин 14:2).
На что похоже это Царство, в каком смысле Бог — наш Отец, как можно искать Его правды, об этом можно было бы говорить много, а все равно не скажешь лучше, чем в Евангелии. Но мы можем быть уверены: если Бог — наш Отец, то смысл есть во всем, что происходит с нами, даже в страданиях, и он однажды откроется нам, если мы этого по-настоящему захотим.
Автор: Андрей Десницкий
Фото: fotobank.com
